Пошатываясь, он направился к лежащей Кзарине. Она попыталась дёрнуться, но её тело словно перешло на сторону этого человека – оно пригвоздило хозяйку ко дну пропасти такой болью, что даже стон застрял в легких. Он убьёт меня? Прямо так? В грязи, в огромной яме? Его свет слепил глаза. Я ведь только получила свободу! И выжила после такого падения!

Паладин подошёл совсем близко и занёс свой молот. Я не хочу! Не хочу умирать! И ПОЧЕМУ У ДЕМОНОВ НЕТ ДУШИ!?

Но паладин не спешил опускать молот и прекращать жизнь демона. Теперь свет молота не падал на лицо мужчины, и это была одна сплошная тень. Что же там? Усмешка победителя? Отвращение? Скука? Хочет помучить меня напоследок? А ещё воин света…

Паладин опустил молот, но не на Кзарину, а к своему боку (на секунду показав сморщенное от внутренних терзаний лицо), развернулся и бросился бежать.

Он… не убил меня? Почему? Неужели, он сжалился надо мной? Пощадил демона? Как же я тогда выгляжу?

Кзарина, пересилив боль, приподняла голову. Её зрение тут же раскололось надвое. Мужчина уносил свет, но его было ещё достаточно, чтобы увидеть, что половина зрения осталась на месте, а другая половина поднялась вместе с головой. А заодно появилась острая боль (куда уж без неё?) в глазах, голове и каком-то новом органе между этими штуками. Демоница посмотрела вниз и увидела меж обломков кости, незапланированно выпирающих через мясо, свой глаз на стебельке уходящем к голове. Паладин далеко унёс свет молота и это зрелище погрузилось во тьму вместе с разумом демоницы.

Необязательный комментарий автора: Прошу прощения у тех, у кого начались флешбэки от разглаживания юбки и дёрганья косичек. Это была одноразовая отсылочная акция.

Кто хочет узнать вдохновителя Рексаны – Ругга из The Banner Saga 2.

Ещё одна деталь из первой части (кольцо Норн) играет свою роль. Это, наверно, не очень хорошо. Нужно ведь делать просто вещи для лора мира, нераскрытые мистические загадки и т. д. Надо будет бить себя по рукам, если захочу раскрыть подробнее Великого Дурака.

Я придумал арку Кзарины раньше “Магинариума” и “Тавернориады”, но не собирался писать романтический роман. Однако, как одна из линий эпического фэнтези, почему бы и нет?

Кзарина, восхищающаяся человечеством и тоскующая по бессмертной душе, чем-то напоминает маленькую русалочку Ханса Кристиана Андерсена.

Он большой. Он сильный. Он неуязвим. – Джереми. – Доклад Траурников о Первом Сумасшествии.

^^^

Ногибрелла стояла у кровати и смотрела на лицо лорд-канцлера. В рукаве её служаночного платья был столовый нож. Она то принимала его на пальцы, то снова отбрасывала в рукав. Даже такой небольшой нож для сыра мог легко перерезать горло спящего человека. Так почему же ножик до сих пор не в горле дрыхнувшего лорда?

Девушка и сама не знала ответа на этот вопрос. Простое движение рукой завершит её жизненную цель, а что будет дальше – не важно. Но почему-то в голове вместо приказа руке возникали образы Слизверта, Крыса, Волки с Купчихой и Мрачноглаза.

Уже несколько дней Ногибрелла баловала себя мыслями об убийстве полосатого человека, выполняя для него мерзкую работу. Он серьёзно не может сам одеться, как он городом управляет? Ещё и лицо полосатого человека было таким спокойным. Как он может так сладко спать? Меня мучают кошмары, а его нет? Жалко, все боги мертвы, некого обвинять в таких возмутительных ошибках.

Разлепив глаза, полосатый человек приподнялся на руках и недовольно сказал:

– Ты опять здесь стоишь и смотришь, как я сплю? Это нервирует.