Яша, не решаясь присесть, остался стоять, озираясь по сторонам.

– Ты что тут делаешь, – спросил он, понизив голос.

– Я пришел дать вам волю, – Борис щелкнул «Ронсоном», – садись, старичок, я изложу тебе ПЛАН.

– Пожрать принес? – Яша схватил сигарету, – а покурить? Мы дрянь такую тянем, я дохаю, не могу. Борь, всё, я – пас. Я сдаюсь.

– Старичок, никто не говорил, что будет легко! – Борис налил кофе из термоса, – пей. Тебе повезло, что у тебя есть такой друг, как я. Все решаемо, Яша, друг дорогой! Ты помнишь, как шить джинсы?

– А чего их шить, – Яша отхлебывал кофе осторожно, наслаждаясь, – с коньяком! Шить, – сказал он после паузы, – да помню, конечно, ты что, предлагаешь мне тут цех открыть? Силами буйно помешанных?

– Недалеко от истины, но пока не в таких масштабах. Короче, Аксентий Поприщин. У нас все дороги – через баб-с, сам понимаешь. Надо будет одеть одну, но так, чтобы – сногсшибательно. То есть – просто… Кинофестиваль, слышал?

– Еще бы, – Яша откусывал сырокопченую колбасу прямо от батона, – мы тут все новости знаем, пойти, правда, не можем – не в чем! – Яша похлопал себя по груди, и от ветхой байковой пижамы запахло немытым телом, – а так, да, мы в курсе!

– Яш, – Боря пощелкал замками атташе-кейса, – ты как-то недоволен, что ты здесь? Вроде бы я тебя против твоей воли сюда, да? И держу? А на секунду, что я тебя от армии отмазываю, рискую, и – между прочим! – Боря потер печатку на безымянном пальце, – плачу деньги? Иди, давай – иди! Иди в военкомат, кайся, и вперед. А то еще лицо такое!

– Прости, я чего-то … – Яша съежился, – особенно сортир, я не могу, Борь, это же хуже тюрьмы!

– В тюрьме такой же, – Борис раскрыл кейс, – вот. Параметры. Фотка – но без лица! Ты не должен ее видеть, только размеры. Сшей так, чтобы все эти Кардены и Версаче бросились целовать тебе ноги.

– А ткань? А машинку, оверлок? Приклад? Да я где тут все это найду?

– Тебе все дадут. – Боря выложил на стол стопку листков, ручку, – вот, напишешь, всё, что надо – будет. Кормить будут. Поить – нет. Курева полно будет. Условие одно – молчи. Этим, психам, в палате, будешь говорить, что тебя на процедуры водят, эксперимент. Вживят тебе запчасти от собачки, чтобы ты в армию захотел, – Боря заржал. – И это, колбасой там не дыши? Приступай, тебе – неделя.

– А примерки? – Боря рассматривал фотографию, – как без них?

– А вот, никак. Манекен будет. Работай, старичок, и, впереди – свобода. Если все срастется, к осени уже будешь декорации таскать.

– А … – Яша запнулся, – Магда? Магда – как? Я всё спрашиваю, а ты не отвечаешь про неё.

– Магда? – Боря пригладил виски, – а что, собственно, Магда? Магда как Магда. Что ей будет?

Яша не был модельером. Он вообще имел весьма поверхностные понятия о крое, да еще и о том, как делать выкройки на женскую фигуру. Джинсы – это одно, они одинаковы для всех, даже застежку никто не переставляет на «женскую» сторону. А тут – создать образ для женщины, которая пойдет на Международный кинофестиваль! И цена вопроса – его, Яшина, свобода! Если бы знать, кто она, какая она, что любит, как ходит? Какие у нее глаза? Курит ли она? Морщится, когда чихает? Пьет она водку или сухое вино? Ничего не было известно. Яша, как и все неврастеники, сразу же впал в отчаяние, и, когда Борис снова вызвал его для разговора, Яша беспомощно пожал плечами, – я не могу. Мне нужно как-то её представить, понимаешь? Хоть опиши её? Не могу и я, – Борис вынимал из пакета с надписью «Берёзка» сигареты, шампунь, печенье, шоколад с таким видом, будто видит все это впервые, – старичок, слово чести дал. Черт, – пробормотал Яша, – я понимаю! Подожди? Ты играл в «ассоциации»? Не помню, – честно ответил Борис, – в буриме, в чепуху. В штандер. В сыщик, ищи вора. Это – что? Ну, вот, смотри! – вчера вечером они всей палатой умирали со смеха, загадав сопалатника по кличке «Географ», а, когда «Баптист» сказал, что у него «Географ» ассоциируется с глобусом, грохнули так, что пришла медсестра, – «Географ» был худющий и тщедушный. Скажем, мы загадаем… Ленина! Я тебя спрошу, с какой чертой характера у тебя ассоциируется этот человек? Людоедство, – не задумываясь, выпалил Борис. Ну, это не черта, но да, понятно. Сыграем? Валяй, – согласился Борис, – насчет игр указаний не было.