Люди всегда побаивались полнолуния, предполагая, что в это время можно столкнуться с опасным и необъяснимым. И все же, некоторые, то ли из храбрости, то ли по дурости, не боялись ночных прогулок. У края опушки замерли две тоненькие женские фигуры. Они держались близко друг к другу, и настороженно прислушивались к шепоткам ночи. Молодые девушки. Одинаково одетые в потертые джинсы, красные толстовки с розовой эмблемой женской общины и обыкновенные кеды.

– Бекка, может не пойдем? Скажем, что испугались и не смогли. Я не верю, что они угрожают всерьез, – шёпотом проговорила одна.

– Мы уже это обсуждали. Забыла, что у них есть видео в телефоне? Хочешь стать посмешищем всего колледжа? – тихо, но эмоционально ответила ей брюнетка с длинными волосами.

– Мне страшно, – продолжила первая и поежилась.

– Мика, я тоже дрожу, но пойду. С тобой или без тебя, – резко закончила спор вторая.

Мишель сдавленно всхлипнула и кивнула.

– Ладно, давай сделаем это.

Девушки осторожно двинулись вперед, одновременно шагнув в клубящийся у ног туман.

Стараясь идти как можно тише, они спотыкались, останавливались и постоянно оглядывались. Им казалось, что кто-то страшный прячется за деревьями и неотрывно следит за ними из темноты. Чувство тревоги усиливалось с каждым пройденным шагом. Однако, никто не выпрыгнул из-за деревьев, никто не заступил им дорогу. Минут через двадцать подруги вышли к узкому пляжу и синхронно облегченно выдохнули – почти добрались.

Большой пруд или, скорее, озеро почти правильной овальной формы со всех сторон окружала вековая чащоба. Вода в темноте казалась маслянистой. Темно-синего, почти черного цвета с яркими бликами на поверхности. Луна освещала только середину озера, а берега терялись в тени нависающих над водой деревьев.

Ребекка огляделась и, кивком указав на расположенные вблизи деревянные мостки, подтолкнула к ним Мишель

– Вон тот мостик, про который они говорили, – прошептала она.

– Не хочу туда идти, – заныла Мика.

– Мы почти выполнили задание, еще чуть-чуть. Ну же, пойдем.

Несколько шагов, и они подошли к первой доске настила. Конструкция выглядела хлипкой, ненадёжной. Старые доски подгнили, некоторые из них надломились и обломками свисали вниз. Подруги, осторожно ступая и стараясь не попасть ногой в одну из дыр, медленно поплелись к дальнему краю. Мостик скрипел и покачивался, но разваливаться, кажется, не собирался. Приободренные этим девушки подошли к концу мостков и невольно взглянули вниз. Черное зеркало воды приковало их взгляды.

– Я ничего не вижу. Только свое отражение, – сдавленно проговорила Бекка.

– Я тоже. И что дальше? – в тон ей отозвалась Мика.

– Надо позвать… – ответила Ребекка, сделав шаг назад.

– Боже… Зачем я на это согласилась, – запричитала Мика.

Ее охватило неприятное чувство свершившейся непоправимой ошибки.

– Прекрати, давай заканчивать. Зря что ли пришли… – нетерпеливо отозвалась Бекка.

– Зачем? Все равно никто не узнает, что мы тут делали. Пришли и пришли. Скажем, что сделали все как надо. Мне не по себе, давай уйдем отсюда, – перебила Мика подругу.

– Мы должны записать на диктофон слова. Забыла? – Бекка вытащила из кармана телефон.

– Я сейчас включу запись, – продолжила она.

– Ох! Хорошо, – простонала Мика, обхватывая себя руками и отворачиваясь к воде.

– Включила, давай.

Громкий шепот Бекки мурашками отозвался по спине Мишель. Она дрожащим голосом произнесла.

– Та, что раньше жила, отзовись.

– Та, что давно умерла, покажись.

– В сиянье луны окунись.

– Лик обновить торопись.

Произнося странные слова так похожие на заклинание, Мика нехотя, словно против воли, наклонялась над водой. Одной рукой она держалась за торчащий из воды столб-опору. Ладонью второй закрывала рот, чтобы не вскрикнуть от накатившего волнения. Всматриваясь в воду, она не сразу поняла, что говорила одна, тогда как по инструкции проговаривать фразы нужно было вдвоем хором. Удивленная, она вскинула голову и собралась повернуться к подруге с вопросом, но не успела.