Хёну вставал рано, топил печь, варил себе лапшу, выходил к ручью. Иногда встречал соседку – бабушку Ли, которая приносила ему кимчи и приговаривала:
– Молодой человек, в горах быстро либо теряются, либо находят себя. Надеюсь, ты из вторых.
Он не знал, из каких он. Просто ходил, пил воду из горного родника и читал книги, которые давно хотел прочесть. Однажды нашёл старую записную книжку деда – с рецептами удобрений, стихами и двумя строчками:
«Человек может уйти далеко, но сердце всё равно растёт в земле, где он родился.»
Прошла неделя. Потом – две. Он вдруг понял, что перестал проверять время. У него снова появился аппетит. Он смеялся, когда пролил на себя соевый соус, и вдруг захотел позвонить матери.
Он не знал, останется ли здесь навсегда. Но в ту весну, под сосной, он наконец позволил себе просто быть.
Сладкий боб и дождь.
Когда Минджэ было одиннадцать, он думал, что взрослая жизнь начинается с первого зонта. Настоящего, большого, как у отца. Не складного – а тяжёлого, с деревянной ручкой.
Весна в Тэгу была дождливая, и в тот день он шёл домой из школы один. Остальные ребята убежали под навесы, но Минджэ шагал по мокрой улице упрямо, крепко сжимая свой новый зонт. Он чувствовал себя почти взрослым – как будто нес не зонт, а что-то важное, о чём никто не должен забыть.