Обо мне, естественно, все забыли, оставив стоять запертым посреди моста. Впереди камень, сзади переведенные стрелки, справа и слева – фермы моста… И тут я вспомнил о том, что мне говорил Колобчук, мол, камень сдвинуть можно, но только нужно время и нужна осторожность. Со временем у меня вроде бы сейчас стало лучше, а осторожности мне вообще не занимать. Потому я потихоньку подъехал к валуну, уперся в него носом и понемногу начал его двигать. Валун не сразу подался, но все же мне удалось его сдвинуть в сторону, откуда ему прямая дорога была в реку, но тут я потерял бдительность – все хотел Колобчуку помочь – и слишком сильно и резко нажал на камень. Камень-то полетел по откосу в реку, а вот я помялся сильно, будто с разбегу о скалу ударился.

Но дело было сделано, я рванул вперед. Первые полкилометра я ничего не видел, и лишь потом, где-то вдалеке, увидал маленькие движущиеся точки и пыль, что ими подымалась. Я прибавил ходу и уже через минуту догнал бабку, потом и дедку обошёл, внучка, кот и собака бежали вместе, причем собака, похоже, думала, что это игра и все время мешалась под ногами у внучки Аленки. На удивление последним из зверей бежал Заяц. Он не устал, просто был настолько труслив, что боялся вырываться вперед, опасаясь даже Колобчука.

Волк и Медведь бежали плечо в плечо и впереди, метрах в пятидесяти, бежал Колобок и практически след в след с ним Лиса.

Я обогнал их всех, притормозил возле Колобчука и тот не мешкая вскочил ко мне на трап, обежал вокруг котла, с обратной стороны вскочил в кабину. Кабину я, естественно, сразу же закрыл, потому что не успел я разогнаться, как преследовавшая Колобчука Лиса, тут же вскочила по ступеням на трап да бросилась и тут преследовать Колобчука.

– Как ты там? – спросил я его, набирая скорость. Лиса тем временем пыталась ворваться в кабину, остальные же преследователи остались уже далеко позади.

– Нормально, – ответил Колобчук прерывисто дыша. – Еле вырвался.

– Ну, тогда держись, осталось последнее дело и после него мы обязательно отправимся в депо.

Колобчук ничего не ответил, постаравшись поуютнее забиться в угол, а я все набирал и набирал ход. Свернул возле Гиблого леса и несся в сторону Топких болот и Болота старых паровозов. Лиса все время рычала и пыталась лапами открыть кабину, лязгала зубами и ежеминутно угрожала мне самыми страшными карами. Но я не останавливался и Колобчука не сдавал. Не останавливался до самого поворота, что у Болота погибших паровозов, и только тут затормозил во все колеса сразу. Меня протащило метров с пятьдесят, и я едва не вылетел в лес, но то, чего я добивался, случилось – злая Лиса не удержалась и при торможении её инерцией выбросило по ходу движения. Она взмыла выше елей, от удивления вскрикнула и скрылась где-то в стороне болот, перелетев весь лес.

– А мы с Колобчуком благополучно добрались до нашего депо, где он тут же принялся наводить порядки, вести делопроизводство и бухгалтерию. – окончил рассказ Чу-Чухин. – А вот теперь и за ремонтную службу взялся.

– А что с Лисой стало? – поинтересовался все тот же Новичок. – Что с ней?

– Да все с ней хорошо, – отмахнулся Чу-Чухин. – Она лес перелетела и в болото приземлилась. Подняла такой крик, что даже Баба-Яга в своей хатынке услыхала. Вытащила та Лису из болота и теперь Лиса у неё проживает, вдвоем на болоте они магию магнитную да механическую разводят. Отвары варят и под луной в ступах летают. Но к нам больше не суются. Проучили мы их.

После того, как от Бабы-Яги улизнул Чу-Чухин, её дела пошли совсем плохо. Ни один новый паровозик не попадал к ней в сети. Она, правда, пыталась доставать металл из болота, переплавлять его и делать ложки, но и тут её преследовали неудачи.