– Бабуль, это я, – улыбается Варя, ключами открывая дверь в подъезд.

Дверь в квартиру скрипуче отворяется, позволяя повзрослевшей Варюше шагнуть в «выключенное» навсегда прошлое.

Свет погашен, лишь с улицы через окна проникает вечер. С кухни не доносятся запахи, из зала не шумит старенький телевизор. Запустение в каждой комнате, тишина без жизни.

Варя закрывает за собой входную дверь, осторожно, чтобы не напачкать с улицы, начинает разуваться в прихожей.

– Я пришла!

Голос неестественно громко звучит на всю квартиру, тоскливо, безнадёжно.

Варя ожидает ответа. Любого, пускай шуршания мебели, хоть призрачного отклика. Молчание.

Варя начинает чувствовать страх, в нерешительности делает шаг назад, спиной к двери. Никогда ещё в своей жизни она не испытывала страха в этой квартире, никогда ещё не боялась… собственной бабушки.

«Ерунда», – злится на себя Варя. – «Как я могу вообще о таком даже думать!»

Вдыхая знакомый запах из детства, запах старой деревянной мебели, войлочных ковров и пыльных игрушек, Варя ступает в первую открытую комнату. Спальная бабушки. Когда-то, Варя это прекрасно помнит, здесь стояла большая двухместная кровать, на которой сама Варя, когда была ещё совсем крохой, спала в обнимку с бабушкой. Но в последний раз в этой комнате на двух табуретках стоял уже чёрный массивный гроб. В углу у окон, под наклоном стояли огромные, зеленые венки с лентами. Такие нелепые ленты…

Варя делает шаг прочь из комнаты, хочет затворить за собой дверь, но так и не решается это сделать.

Это всего лишь комната. Теперь это просто пустая комната. Пусть будет открытой.

В следующей комнате Варя начинает чувствовать себе более уверенной. Ведь это – просторный зал, с диваном и одним креслом, где у окна стоит огромный стол, за которым они всей семьёй встречали праздники. Маленький, допотопного вида телевизор на тумбе, тёмные стеллажи с посудой и фотографиями на полках. Здесь всё по-прежнему. Словно не тронутое временем.

Варя берёт из угла стул, ставит к стеллажу, чтобы достать сверху замеченную вещь, помнящуюся ещё с детства. Эта вещь – всего лишь железные щипцы для колки орехов, в виде разинувшего пасть огнедышащего дракона. Спускаясь обратно вниз, Варя крепче сжимает в руке щипцы. Перед глазами всплывают воспоминания о том, как давным-давно она играла с ними, как с обычной игрушкой.

Почему-то сейчас ей захотелось держать при себе именно эту вещь. Ни плюшевый ослик на диване, ни фарфоровая статуэтка за стеклом не придали бы Варе такой надежности.

– Бабушка, смотри, что я нашла, – хвастается Варя.

Прижимая к груди «дракона», она продолжает ходить по квартире. Долгое время задерживается на балконе, холодя ноги в тонких носах на холодном полу. И именно там, в коробке, находит запылённую книгу со сказками.

Кутая приобретённые сокровища из детства в оттянутый край свитера, Варя возвращается в зал.

Присев на диване, она долгое время ещё беседует с невидимым призраком, пролистывая на коленях книгу в бежевом переплёте.

– … я не помню ни одной сказки, что ты мне читала, – смеясь, признаётся бабушке Варя, не отнимая любопытного взгляда от страниц. – Но помню, что ты читала мне их каждую ночь, когда я оставалась у тебя. Я ведь даже не знаю, что это за книга… как она хоть называется?

Варя закрывает книгу у себя на коленях и читает стёртую надпись на обложке: «Румынские сказки».

– Румынские сказки, – вслух повторяет Варя. – Бабушка, не хочешь почитать их сейчас вместе со мной?

Варя прислушивается к сумрачной тишине.

– Отлично, – Варя радостно хлопает в ладоши.

Устроившись лёжа на диване, она раскрывает книгу на первой сказке.