Верона Анастасия Макарова

Сергея Смирнова – за вычитку, пинки и полезные материалы!

Олю (Kass ART) за обложку, иллюстрации и моральную поддержку!

Экспертного Эксперта в вопросах Экспертности – за консультации и веру в мою книгу – несмотря на то, что он ее не читал и не собирается, потому что она не про зомбЕй!

Не-секту СтоСлов – за мотивацию работать над книгой, несмотря ни на что!

Высокий широкоплечий мужчина в грязном джинсовом комбинезоне, воспользовавшись внезапной остановкой состава, выбрался из последнего вагона грузового поезда. Он спрыгнул на землю и, хрустя мелким щебнем, побежал вдоль состава, стараясь держаться как можно ближе к вагонам. Темно. Только желтые фонари вдоль железнодорожных путей обеспечивают видимость, да половинка луны где-то в недосягаемой высоте. И Харон…

Мужчина на секунду остановился и запрокинул голову, рассматривая красную звездочку, неподвижно повисшую над горизонтом. Звездочка еле заметно мерцала.

Но надо бежать. Длинный, длинный поезд. Колеса скрежетнули, и состав вновь тронулся. Мужчина ускорил бег. Вон он, нужный вагон! Он уцепился за металлические скобы, расположенные сбоку, и ловко взобрался наверх. Откинув край защитной ткани, которую положили от возможного дождя, вздохнул. Вот результат его трудов. Вот тот уголь, ради которого они с товарищами ежедневно гнут спины. Уголь, который принесет огромную прибыль тем людям, которые для его получения и пальцем в своей жизни не пошевелили. Но времени совсем не было. У него есть лишь час перед рассветом. Надо поспешить. Не жалея своего и без того грязного джинсового комбинезона, он откинул защитную ткань, опустился на колени и принялся голыми руками перерывать груды угля. Мелкие песчинки забивались под ногти, но ему было не привыкать. Он копал и копал, пока не нащупал что-то мягкое.

Кажется, есть! Дрожащими руками мужчина разгреб ямку, на дне которой проглядывало человеческое лицо.

На стене шахты красным цветом мигала лампочка. Где-то вдалеке выла сирена – точнее, она завывала совсем рядом, но из-за обвала, отрезавшего его от основной группы, Найд слышал сирену приглушенно. Казалось, что своды шахты вокруг него пульсируют.

«Хорошо, не придавило, – подумал Найд мельком, судорожно ощупывая груду обвала перед собой, – иначе крышка. Инвалидность, прощай работа, привет, жизнь побирушки… Но что теперь?»

Это случилось так внезапно… Бригада работала в штатном режиме. Комбайн ревел, вгрызаясь в пласты угля, добытый уголь сыпался из-под резцов комбайна на ленту конвейера и ехал по ней на поверхность. В месте добычи стояла непроходящая пылевая завеса. Гидравлические опоры постепенно продвигались вглубь, следуя за прогрессом комбайна. Опоры были необходимы, чтобы условный «потолок» не рухнул на голову шахтерам во время работы машин.

В момент обвала Найд стоял у крайней гидравлической опоры, неподалеку от ответвления шахты. Здесь шахта уходила в небольшой коридорчик, уже не используемый, но и не до конца заваленный – через него проходил конвейер, и коридорчик был еще нужен. Когда в очередной раз ковш комбайна с грохотом вгрызся в породу, стена шахты поехала, начав ронять куски камней величиной с голову взрослого человека. Найд успел отскочить назад, в ответвление, прежде чем место, на котором он стоял, оказалось полностью под завалом.

"Как и комбайн, наверное", – пронеслось теперь в голове у Найда, но в тот момент он об этом не думал. Он лишь отпрыгнул, выругался, наблюдая, как каменный поток отрезает его от основного тоннеля и прислонился спиной к холодному камню. Сердце гулко стучало в тишине. Тишина здесь была непривычна и образовалась от остановки комбайна. Буквально через секунду завыла сирена – и Найд это слышал. Либо кто-то из шахтеров подал сигнал тревоги, либо завал затронул важные узлы, и сработала система оповещения об обвале.

На стене коридора, в котором оказался заперт Найд, загорелась красная лампочка. Видимо, обвал все же не затронул электрокабель – либо он был надежно закреплен, и поток камней не смог его перебить.

Найд тяжело дышал. Первая волна адреналина уже схлынула, и его начало трясти. Дрожащей рукой он провел по лбу, смахивая на глаза капельки пота. Ноги были как будто ватные.

«Соберись! – скомандовал он себе, – Соберись, не время расклеиваться. Надо выбираться!»

Найд стал прикидывать, способен ли он растащить завал. Скорее всего, нет. Завалило капитально, а у него с собой нет даже ломика или чего-то подобного. Только спецовка, респиратор, каска, фонарик, газоанализатор и самоспас.

Газоанализатор пока не подавал никаких сигналов. Это хорошо. Ведь когда в шахте скопится недопустимое количество опасных газов, прибор заверещит тут же. Вот тут-то самоспас и пригодится. Он позволит некоторое время дышать. Тяжелый только, но от него зависит твоя жизнь. Поэтому приходится носить. Обычно его крепили на ремень и так и носили всю смену.

Найд приглушенно слышал, как за завалом происходит что-то активное, но не мог понять, что. Со стороны второго ответвления доносился глухой рев второго комбайна – там работала еще одна бригада. Найду, конечно, хотелось верить, что прямо сейчас его товарищи увидели завал и пытаются решить, как бы поскорее достать его отсюда.

Обычно своды шахт были хорошо укреплены, как раз от таких происшествий. Ведь любая поломка здесь может привести к гибели людей. Отсутствие света или электричества, что не позволит воспользоваться вагонеткой. Но в этом случае можно было подняться на поверхность и "своим ходом". Хуже всего – завалы, которые препятствуют нормальной вентиляции системы шахт и рано или поздно приводят к удушению. Если, конечно, при этом не работает экстренная связь с диспетчерской.

Проблема заключалась вот в чем: у Найда не было рации, чтобы предупредить группу. По регламенту должна была быть у каждого, но по факту их выдавали по штуке на бригаду. Начальство экономило на всем: каску, которая сейчас была у Найда на голове, давно было пора утилизировать. Газоанализатор, возможно, не пищал, банально по причине выхода из строя. Ну а сапоги и спецовку… Их пришлось покупать каждому самостоятельно.

И если раньше Найд на все это закрывал глаза, то теперь до него четко дошло: от того, сможет ли он сообщить товарищам о своем местонахождении, зависит его спасение. Видел ли вообще кто-то, что его завалило? Найд напряг память. Он не мог вспомнить, чтобы кто-то стоял рядом. Скорее всего, товарищи не знают, что он тут. Они, возможно, уже знают о завале, но вряд ли понимают, что за завалом человек. И как же подать сигнал?

«Ладно, рано или поздно меня хватятся, – попытался успокоить сам себя Найд, – обязательно хватятся… А еще у меня есть самоспас!»

«Если он рабочий!» – парируя самого себя, ответил в пустоту Найд.

Найда бросило в жар. Он понимал, что пусть даже сейчас он выжил, пусть его не придавило камнем – но это ещё не значит, что он выживет в принципе. Он заперт в довольно тесном пространстве, где едва-едва циркулирует воздух, и вся надежда только на его группу. Они должны сообщить наверх о происшествии. И им ещё предстоит разобрать завал так, чтобы не оказаться самим под грудой камней.

А что еще ему остается? Идти некуда – коридорчик заканчивался тупиком, и в свете налобника Найд видел, где коридор кончается. Разбирать завал самостоятельно? Невозможно. Есть еще вариант – разобрать защитный обух остановившегося конвейера и вылезти под ним. Но у него нет инструмента, а без пары длинных ключей открутить обух не представлялось возможным.

«Тогда надо дать знать о себе!»

– Эй! – осторожно крикнул Найд, боясь, что его крик вызовет новое движение пластов.

– Эй, я жив! Я здесь! – уже громче добавил он.

Но ему никто не ответил. В тесном пространстве его голос звучал глухо, не было слышно даже эха.

Найд еще несколько минут поразмышлял, что же ему делать. Без рации ему крышка. Нет, вероятно, когда-нибудь его хватятся и догадаются, что он под завалом. Но будут ли искать? Или сочтут погибшим? От этих мыслей Найда бросило в холодный пот. Он еще немного покричал в пустоту, но так и не докричался. Тогда он сел на корточки и обхватил голову руками.

Найд помнил, что при панике потребление воздуха сильно растет. А у него здесь не так-то много воздуха в запасе… Поэтому остается только надеяться, что он сможет протянуть до того момента, как его придут вызволять из каменной ловушки. И прочь мысли о скорой смерти! Прочь! Они ничем не помогают в данной ситуации!

Думая о разном, но в основном, ругая себя: смирился с отсутствием рации, сам дурак! – Найд просидел еще пару часиков. Ноги затекли сидеть то на корточках, то на коленях, и он расположился прямо на холодном камне, рискуя отморозить внутренние органы. Замерзнув, он снял и подложил под себя спецовку и снова сел. Налобник начал тускнеть и мерцать.

Найд машинально проверил ремень, где в небольшом подсумке лежала парочка запасных аккумуляторов к фонарю, но пока решил не тратить их. Он может и в темноте посидеть – какая разница?

В общей сложности он просидел еще часа три и почувствовал, что воздуха уже не хватает. От мысли, что скоро закончится его смена, и все разойдутся по домам, его прошиб холодный пот. Найд совершенно точно не хотел оставаться тут на ночь. Да, фляжка с водой лежит в кармане комбеза, и его не будет мучить жажда, но все же… Хотелось выбраться как можно скорее.