Осознав, что враг отступает, Дорстан решил присоединиться к братьям, что отправились догонять бегущую пехоту. Как раз рядом оказалась лошадь в льняной красной попоне, которую Дорстан успел схватить за узду и оседлать. Он сам подивился ловкости, с которой сделал это.

Перед тем как отправиться к своим братьям, Дорстан вновь взглянул на Латника. Его доспехи уже не раз встречали удары, но ни одна пластина не была пробита, а сам он был готов продолжать бой.

Латник также взглянул на Дорстана и сделал едва заметный кивок.

Пришпорив лошадь, Дорстан отправился к своим собратьям. Последним, что мелькнуло у него перед глазами было знамя, развевавшееся рядом с Латником.

Золотой гриф на сером поле, пересеченный наискосок черной линией. Герб бастарда императора великой Империи Теоса, погибшей полвека назад.

Дорстан спускался по узкой винтовой лестнице, ведущей на нижние этажи замка, когда на одном из немногочисленных пролетов с ним повстречался брат-послушник. Тот передал, что кастелян7 ждет Дорстана в малом чертоге. Плохо спавший этой ночью Красный всадник решил сначала посетить утреннюю трапезу, чтобы прийти в себя, а затем уже отправляться к смотрителю замка. Пройдя еще один пролет, Дорстан как раз оказался в обеденной зале, откуда уже веяло ароматом свежеиспеченного хлеба.

Трапезная, как и все остальные комнаты замка, не блистала красотой, здесь не были развешены стяги, но своему назначению она вполне соответствовала. Два длинных стола, поставленные вдоль стен, могли вместить всех братьев Красных всадников, что находились сейчас в Древнем Оплоте, а на деревянном помосте у дальней стены, немного в отдалении от остальных, могли отобедать и высшие чины братства.

Осмотревшись, Дорстан не нашел Эдмунда, – видимо, брат-рыцарь уже потрапезничал и, как всегда в это время, отправился на внутренний двор замка оттачивать мастерство работы с мечом. Каждый день спозаранку Эдмунд уделял на это по меньшей мере час. Дорстан также нередко присоединялся к его тренировкам, однако сегодня он был явно не в том состоянии, чтобы отрабатывать приемы мечевого боя.

Раздосадовавшись от того, что старый товарищ не сможет скрасить сегодняшнее утро, Дорстан побрел к свободной скамье, подождал, пока послушник нальет в миску ячменной каши и даст кусок хлеба, после чего принялся утолять мучивший его голод. Буквально за пару мгновений опустошив миску и заев ее содержимое ломтем хлеба, Красный всадник почувствовал, как сытная каша немного подняла настроение и придала сил. Хоть утренняя трапеза редко отличалась от той, что была сегодня, в этот раз Дорстану каша очень уж понравилась. Похоже, что после дрянно проведенной ночи это лучшее из лекарств.

Наконец-то придя в себя, Дорстан решил не медлить и направился по узким коридорам в малый чертог замка. По пути он встретил нескольких братьев, однако никто из них не видел Эдмунда, даже те, что также поутру занимались с оружием.

Но вот очередная лестница с чрезмерно узкими ступеньками привела Дорстана на самый верх донжона, где и стояла добротная дубовая дверь, ведущая в обитель кастеляна. Долго не медля, Красный всадник взялся за ручку и налег на нее плечом. Дверь распахнулась, открыв вид на довольно просторную комнату с собственным камином. Посреди нее высился заваленный различными бумагами стол, за которым восседал брат-кастелян Древнего Оплота Миттерихт. Однако помимо него в комнате, облокотившись на камин, стоял и Эдмунд.

Увидев в дверном проеме Дорстана, кастелян улыбнулся:

– А, брат Дорстан. Рад, что ты пришел, да будет милостив к тебе Создатель! Проходи, – жестом Миттерихт пригласил брата к своему столу.