– И о чем, кроме моего прибытия поведали тебе видения?

– А разве велено тебе знать то, что положено ведать лишь первосвященнику? – с легкой ухмылкой произнес старец, после чего неожиданно ловко для своих лет поднялся на ноги и повернулся к своему ученику. Усеянное морщинами лицо окаймлялось тонкой серой бородой. Длинные обесцветившиеся волосы спускались от висков к плечам, скрывая по-старчески дряблую шею. Наставник Эрвина сильно постарел со времени последней их встречи на Красной реке, но его ярко-зеленые глаза продолжали гореть все тем же изумрудным блеском.

– Или ты все же хочешь принять тот дар, что я тебе предлагал шесть лет назад? – заметив молчание брата, спросил старец.

В этот момент Эрвина обуревали разные чувства. В глубине души он, как маленький мальчишка, готов был броситься в объятья наставника, с другой – перед ним стоял первосвященник Теонийский, требующий к себе отношения, достойного его звания. К тому же вопрос, что был им задан, все еще терзал брата-священника.

Но ответ оставался неизменным.

– Я не сойду со своего пути, – твердо сказал Эрвин.

Старческое лицо на миг расплылось в одобрительной улыбке, но вновь стало собранным и спокойным.

– Таков твой выбор. Но всегда помни, что место второсвященника18 Теонии всегда будет твоим, – молвил наставник.

– Такому первосвященнику, как Ниорану, не нужны помощники.

– Не забывай, что Ниоран, как и любой другой смертный, не вечен, – как будто бы пожурил старец, – к тому же, хоть милость Создателя скрывает все мои язвы и позволяет ступать как здоровому мужу, моему телу уже девяносто лет.

– Я молюсь Создателю, чтобы твои дух и тело продолжали оставаться такими же крепкими, – с ноткой бойкости, едва различимой в бесстрастной речи священника, сказал Эрвин.

Старик вновь чуть улыбнулся.

– Но ты отправился на Вершину небес не для того, чтобы проведать старого учителя. Ты хочешь знать, что идет с востока, – пристально вглядываясь в глаза ученика, молвил Ниоран, будто прочитав его мысли.

Брат Красных всадников кивнул.

– Ты знаешь, что настоящий ответ можно найти лишь в Небесном храме… но не для этой вести ты здесь, – Эрвин повторно кивнул. Первосвященник внезапно повернулся к нему спиной и направился к алтарю. – Если бы ты стал второсвященником, то мне не пришлось бы напрягать свой глас, но так… придется, – посетовал старец, начав аккуратно листать страницы священной книги.

– Разве в письменах Создатель уже даровал ключ к победе над тенью востока? – удивился Эрвин, когда Ниоран стал что-то внимательно искать в писании.

– Нет, только Великосвященнику Создатель может передать эти сокровенные знания, – ответил старик, переворачивая слегка трясущимися руками очередной лист потрескавшегося пергамента. – Но вчера мне было видение: всадник на белом коне с холодных краев спешит на окутанный пеленою тьмы юг. Проносясь словно ветер, рыцарь ведет воинство в алых плащах. От топота лошадей тьма отступает, отступает в земли, откуда ни один верный Теосу не возвращался, не вернется и она…

– И в святых книгах ты хочешь узнать имя всадника?

– Нет, – сохранив бесстрастие, отрезал первосвященник, – мне надобно найти лишь одно…

– Разве один человек остановит напасть тьмы? Разве кому-либо из теосцев это по силам? – продолжал спрашивать Эрвин.

Как только слова брата Красных всадников отозвались эхом, Ниоран остановился, рукой указав на сильно потрепанную страницу.

– Страшен мрак, но воля непреклонней! – решительным голосом провозгласил старец.

Эрвин подошел к наставнику и вгляделся в строки, на которые указывал палец первосвященника. Среди расплывшихся от времени букв в неизменном виде сохранилась лишь фраза, сказанная Ниораном.