Проглатываю солёный ком, вставший в горле, и выдавливаю улыбку.

Всё ведь хорошо.

Ну к чему плакать теперь?

— Соня, — зовёт Усольцев, и внутри всё взрывается от нестерпимой ревности.

Мне хочется как можно быстрее забрать дочь, спрятать её ото всех.

— Ты маленькое солнышко, — ласково шепчу я и покачиваю дочку.

«Моё солнышко»…

— Вероника, мне придётся отлучиться по делам. Наталья поможет вам и сообщит мне, как вы справляетесь со своей работой. Надеюсь, что всё будет хорошо, и мы подпишем договор, как только я вернусь.

Я киваю.

Усольцев уходит, а я поглядываю на Наталью, понимая, что не должна вызывать подозрений. Следует вести себя как обычная няня. Так просто, но в то же время невероятно сложно. Ну как изображать из себя чужого человека, если на деле всё совершенно иначе?

— Сонечка уже сидит, но не стоит позволять ей делать это долго. Всё-таки нагрузка на позвоночник пока не рекомендована. Я сажала её в мягкие подушки, хоть эта егоза пытается усесться и самостоятельно, — инструктирует меня Наталья с важным видом.

— Конечно, — киваю я, продолжая вдыхать аромат родного ребёнка.

Соня на самом деле похожа на маленькую принцессу. Мне жаль лишать её роскоши, в которой сейчас растёт дочь.

Девочка начинает хныкать и тянуть ручки в сторону двери, а моё сердце сжимается.

Я понимаю истоки её реакции, и от этого очень больно.

— У неё с папой слишком тонкая связь. Когда Виктор Дмитриевич уезжает, Соня чувствует это и тоскует по нему, — подтверждает мои догадки Наталья.

Киваю в ответ на её слова и думаю, каково это — разлучить отца с дочерью. Пусть и неродных, но так крепко связанных друг с другом. Я не смогу так поступить с ними обоими, мне очень больно думать о том, что будет. Конечно, пока я ещё не передала Шолохову материал ДНК Сони для проведения экспертизы, но это всего лишь вопрос времени. Что будет, когда я сделаю это? Как мне повести себя с Виктором? Мужчиной, который так сильно любит малышку? И с ней… Ей будет не хватать папочки. И Шолохов никогда не сможет стать тем.

Телефон вибрирует в кармане, но мне нет до него совершенно никакого дела. Кто бы там ни пытался дозвониться до меня — всё не так важно.

Продолжаю наслаждаться близостью дочки, и уже скоро Соня переводит всё внимание на меня, перестаёт тосковать, а Наталья удивляется.

— Как только Сонечка уснёт, я покажу вам, как мы готовили каши и пюрешки для неё. Возможно, вы всё это знаете, но я проинструктирую на всякий случай, — осторожно говорит Наталья.

Она ведь не знает, что никакая я не профессиональная нянька. Наверное, боится, что заденет моё чувство собственного достоинства? Профессионалы не любят, когда к ним лезут со своими советами. Вот только я не профи. Я мать, которая может делать что-то интуитивно. Пусть я и перечитала сегодня ночью немало информации о том, как обращаться с маленьким ребёнком, а советы лишними точно не будут. Кроме того, у них уже было налажено всё, и я не должна вносить свои коррективы.

— Наталья, спасибо большое за помощь. Я буду крайне благодарна за инструктаж, — отвечаю я и присаживаюсь в кресло.

— Я тогда пока оставлю вас. Займусь домашними делами.

— Да, спасибо, — улыбаюсь, но не смотрю на женщину, и она оставляет нас с Соней наедине. — Ну здравствуй, солнышко! Хочешь, расскажу тебе сказку?

Отлично понимаю, что в детской могут быть натыканы камеры, поэтому веду себя осторожно, не говорю ничего лишнего и не спешу покрывать щёчки своей малышки поцелуями. Мне очень хочется затискать её, но я понимаю, что могу испугать и ребёнка, который с осторожностью разглядывает меня и пока привыкает к новому члену семьи.