Вера для Киллера Ая Кучер

1. Пролог

– Ты ведь не думала, что сможешь от меня сбежать?

В комнате темно, прохладно. А мне кажется, что я горю и задыхаюсь. Дрожь волнения проходит по телу, сжимает тисками. Не могу сдвинуться с места, лишь жмусь к стенке. Надеюсь, что она спасет меня от происходящего.

Мужчина приближается медленно, размеренно. Словно хищник, наслаждающийся охотой. А меня колотит от этого, прошибает страхом. Пониманием, что я в ловушке.

Я бежала от него два года.

А теперь Кирилл меня догнал.

– Я не сбегала, - голос дрожит, не могу поднять взгляд. Не могу спорить с человеком, для которого чужая жизнь ничего не значит. – Я ушла.

– От меня не уходят, если я не разрешу, - растягивает слова в такт шагам, слишком спокойный, пока меня трясет. – И тебя я не отпускал.

– Мне не нужно твое разрешение. Я… Я не принадлежу тебе.

Делаю шаг в сторону, хотя кажется, что сейчас упаду. Ноги подгибаются, перед глазами всё плывет. Кирилл сжимает моё запястье, дергает на себя. Словно тряпичную куклу.

Врезаюсь в его грудь, а воздух у меня вышибает. От энергии, злости. От цепкой хватки, которая напоминает пытку. Кирилл держит легко, но в любую секунду всё может измениться.

– Ты не имеешь права. Я не твоя заложница или рабыня!

– Ты – моя невеста! – припечатывает, сжимает ладонями мои плечи. До боли под ребрами. Нависает надо мной скалой, жжет горячим дыханием, взглядом, в котором один гнев. – Поэтому сегодня ты проведешь ночь со мной.

– Я была твоей невестой. Мы расстались, Кирилл. Я не твоя.

– Моя. И будешь моей, пока я не решу по-другому.

Мужчина давит пальцами на мой подбородок, заставляет смотреть. Мне хочется зажмуриться, исчезнуть. Не видеть Кирилла, не встречать его. Не узнавать в жестоком преступнике того, кого я когда-то любила.

Это незнакомец, чужак. Тот, кто позволяет прикасаться ко мне, трогать. Тот, кто привык всё решать силой и не слышать меня. Преступник, убийца. Киллер.

– Не трогай меня! – я пытаюсь оттолкнуть его, вжимаю ладони в широкую грудь. Но Кирилл не двигается с место. – Я хочу уйти.

– А я хочу, чтобы ты закрыла рот и слушала меня. Угадай, кто из нас получит желаемое?

– Нет!

Я бью его по плечу, когда мужчина целует. Кусает мои губы, наказывает за протест. Вжимает меня в себя, не позволяя оттолкнуть. Делает больно, пусть и не физически.

Его руки везде: на бедрах, лице, груди. Ткань платья трещит от напора, кожу пронзает иголками холода. Испепеляет касаниями, такими чужими и родными одновременно.

Меня словно перемалывает, уничтожает. То, как Кирилл целует. Как делится своим жаром, не слышит протестов. Как пытается сломать меня, сделать послушной и своей.

– Пусти! – я пытаюсь вырваться, но Кирилл лишь разворачивает лицом к стенке. Прижимает, а я чувствую, как его возбуждение упирается в меня. – Не нужно.

– Нужно, если по-хорошему ты не понимаешь. Я устал от погони, Вера. И я напомню, кому ты принадлежишь.

– Не тебе. Ты никто для меня… Ты не посмеешь…

– Посмею, - его шепот звучит угрозой, как рычание зверя. – Ты моя невеста и моя должница. Ты просила о помощи, а теперь я собираюсь взять оплату.

Мне нужна была помощь, я готова была на всё, но это… Я просила, веря, что в мужчине осталось хоть что-то хорошее. Что он спасет и поможет, не превращая это в долг.

Но теперь Кирилл вернулся другим, жестоким и опасным.

Готовым на все, чтобы наказать меня за то, что ушла.

Мужчина отступает, но я знаю, что это не поможет. Пытаюсь прикрыться, пока Кирилл стягивает с себя футболку. Смотрит, играется с пряжкой ремня. Растягивает секунду до того, как выполнит свою угрозу.

Возьмет меня, невзирая ни на что.

– К тому же, Вера, сегодня наша годовщина. И я собираюсь её отпраздновать. Раздевайся.

2. Глава 1. Вера

–Ты знала на что соглашаешься.

Умываюсь холодной водой, наплевав на макияж. А в голове всё крутятся слова одной знакомой. Мы обе были невестами непростых людей. Опасных. Только я не знала, не соглашалась. Я полюбила «плохого парня» с района, на несколько лет старше меня. А то, кем он стал, было не для меня.

Жестокий. Бессердечный. Монстр.

И я сделала единственное, что могла – сбежала. А теперь образ Кирилла преследует меня везде. В прохожих, в аромате чужого одеколона и реве мотоцикла в центре. В каждой секунде, как нависшей угрозе. Вот-вот мой побег и смена имени прогремят взрывом.

Такие как Кирилл не отпускают, не прощают.

И я каждый день жду, что всё закончится. Сегодня вечером всё чувствуется острее. Толпа гостей, незнакомцы, среди которых может прятаться Кирилл. Страх, который проник в клеточки ДНК, и никуда не денется.

Поправляю пучок на голове, приглаживаю рыжие пряди. На фоне бледного лица цвет кажется ещё ярче. Огненным, почти режет глаза.

Одергиваю платье, которое слишком облегает. Мне привычнее белый халат, не такие наряды. Но приказ начальства не обсуждается. Если хирург должен выступить с речью, то мне никуда не деться.

– Да красивая, - смеётся одна из медсестер, влетая в уборную. А я пытаюсь поправить макияж. – Всех затмишь, Лер. Тут некоторые в джинсах и кожанке приехали, так что с дресс-кодом беда.

– Ну… - тянет вторая, улыбаясь. – Там такой красавчик, что ему простительно. Ты видела, как с ним держались остальные? Уверена, что он…

Не слушаю дальше об этом загадочном красавчике в джинсах, в висках начинает давить от подкрадывающейся мигрени. Кирилл тоже обожал кожаные куртки.

А ещё обожал кровавые деньги, которые зарабатывал со своими друзьями.

Поднимаюсь на сцену, натягиваю улыбку. Делаю вдох, отключая лишние эмоции. Это не сложнее, чем зашить рану. Сглатываю, сжимаю край трибуны, чтобы не так дрожать. Хирург с трясущимися руками – кто такому довериться?

– Добрый вечер. Надеюсь, вы наслаждаетесь шампанским и закусками, - приподнимаю бокал, слышу легкий смех. Расслабляюсь, знаю ведь каждое слово своей речи. – И перед тем, как начнется благотворительный аукцион…

Кожу жжет от чужих взглядов, по спине бегут мурашки. Пытаюсь рассмотреть, кто именно вызывает такие ощущения, но яркий свет слепит. Главное не думать о прошлом.

Я когда-то мечтала о подобном. Внимание, известность. Выступать со сцены, работать в крупной корпорации. Мечтала, что среди этих взглядов будет и взгляд Кирилла. Его поддержка, вера в меня.

А сейчас в одиночестве. Работаю тем, кем никогда не хотела.

Выживаю, а не живу.

– Спасибо вам.

К концу речи во рту сухо, а колени дрожат всё сильнее. Чужой взгляд не покидает меня, словно впивается иголками под кожу. Мышцы напрягаются, ждут нападения.

– Лера, иди к нам, - директор частной клиники ловит меня, тянет за собой. – Хочу представить тебя одному из спонсоров. Улыбайся, будь милой. Твоя задача на сегодня – развлечь его и рассказать о наших планах.

– Я постараюсь.

– Не постараешься, Валерия, а сделаешь. Ты ведь хотела новое оборудование в отдел? Если получим финансирование, то ты этот отдел возглавишь. Тебе лишь нужно очаровать этого Каратаева.

– Кого?

Я уверена, что ослышалась. Что есть другие мужчины с такой фамилией…

Ноги врастают в пол, не могу сдвинуться. И толчок от босса не помогает, только сильнее расшатывает психику. Весь мир сужается до одной точки, все звуки пропадают.

Усмешку я замечаю самой первой. Широкую, довольную.

После вижу черную кожанку, в которую так любила кутаться. Конечно, кто ещё мог так прийти?

Мне кажется, что вокруг иллюзия, глупый сон.

Кошмар, который часто снился.

Человек, который не может здесь быть.

Пульс зашкаливает, обдает жаром лицо. Дыхание сбивается, кислород превращается в ядовитый пар. И я умираю, прямо здесь. Всё рушится, в груди давит, словно инфаркт.

Он совсем не изменился: те же волосы, тот же цепкий взгляд. Та же самоуверенность, от которой сейчас хочется плакать. Бежать, как можно дальше, наплевав на всё.

– Здравствуй, Валерия.

Знакомый, родной голос бьет по перепонкам, парализует.

Кирилл смотрит так, словно уже победил.

Словно всё уже решено.

И мне не сбежать во второй раз.

Он здесь.

Кирилл.

Мой Кирилл, который стал худшим кошмаром. Первая и единственная влюбленность, которая разрушила всё. Или это была я, когда изначально выбрала не того парня?

Какой же он, мерзавец, красивый. Даже в повседневной одежде, выделяясь на общем фоне. С этим видом, словно весь мир принадлежит ему. Дышит лишь потому, что сам Каратаев это позволил.

Могу радоваться лишь тому, что хоть вкус на мужчин у меня не плохой.

По внешности.

А кто знает, что внутри гниль сплошная? Кровью притрушенная.

– Наша лучшая девочка, - от неуместной шутки директора меня пробирает морозом. Кирилл лишь бросает мне усмешку, вкладывая все свои пошлые мысли. – Лучший хирург, не смотря на возраст. Видели вы бы какие к ней очереди, все хотят, чтобы раны именно Валерия зашивала. Волшебная рука.

– Правда?

Арсений Самуилович расписывает все мои достижения, а я ведь знаю, что Кириллу это ни к чему. Он прекрасно знает, как я справляюсь с ранами и какие швы умею накладывать.

Я тоже это помню. Как ещё девчонкой, не окончившей школу, стояла вся в крови. На старой съемной квартире, с потрескавшейся краской и запахом сырости. И даже истерить не могла, потому что друг Кирилла был ранен. На его лице расползалась уродливая дыра от ножа, а мы ничего не могли сделать.

Стоило ещё тогда понять, что ничем хорошим это не закончится. Кирилл с друзьями умудрились ввязаться в разборки, а меня просили всё разрулить. И Каратаев… Черт, он тогда смотрел так, словно я божество и всемогущая. Это значило куда больше, чем то, что я шла на преступление.