Не знаю, сколько времени я простояла там, сотрясаясь в рыданиях. Но когда слёзы закончились, наступило полное опустошение и отупение. Какое-то время я брожу по скрученным спиралям улочек, вдоль каналов. Смотрю на отражающиеся в чёрной воде причудливые очертания палаццо. Начинаю ненавидеть этот город. Для кого-то Венеция – самое романтическое место на свете. Сюда приезжают проводить медовый месяц. Влюблённые со всего мира стремятся признаться в своих чувствах на фоне сказочных декораций лагуны, острых кампанил, ажурных мостов.
Мне же город на воде принёс только боль, страдания и разочарования. Что три года назад, что сейчас. Ощущение того, что меня использовали, вытерли ноги и выбросили, не покидает. Направляюсь в бар. Надо что-нибудь выпить. Крепкого. Настолько, чтобы упасть на постель и забыть этот проклятый день.
– Привет. Успокоилась? - раздаётся на итальянском языке с лёгким английским акцентом у меня над ухом.
– Как ты узнал, где я?
Джеймс садится рядом со мной за барную стойку и заказывает себе чистый виски.
– Неужели ты думаешь, что на твоей одежде нет маячка?
– Понятно, - залпом допиваю оставшийся в бокале коньяк. - Мог бы и предупредить. Мы же в какой-то степени… эммм… коллеги.
– Мы не коллеги. Ты – мой информатор.
– Как тебе доверять, если ты тайком вешаешь на мою одежду маячки?
– Молча. Это может однажды спасти тебе жизнь. Ладно, что там у нас по делу? Когда встречаешься с Ромеро в следующий раз?
– Завтра. Он пригласил меня на ужин.
– Отлично, - Джеймс одобрительно кивает головой.
***
Мы идём обратно к гостинице. Чувствую себя совершенно раздавленной.
– Разве ты не должен жить в другом отеле? – спрашиваю англичанина, когда он заходит за мной в фойе.
– На эту ночь я снял номер здесь. Ты слишком эмоционально нестабильна, чтобы оставлять тебя без присмотра.
– Боишься, что сбегу, и ты меня не найдёшь?
– Найду. Но у меня нет времени на твои выкрутасы. Каждый день на счету.
У нас смежные номера. В коридоре, уже открыв свою дверь, Джеймс говорит:
– Хочешь ещё выпить?
– Хочу.
– Заходи, - мужчина пропускает меня вперёд.
В комнате англичанин снимает с себя пиджак и небрежно бросает его на стул. Открывает шкаф, достаёт оттуда бутылку виски.
– Смотрю, ты подготовился. Прям как знал! – подкалываю мужчину.
Джеймс молча разливает напиток золотисто-карамельного цвета. Протягивает бокал, устало глядя на меня.
– Тебя тоже не радует всё это дерьмо, верно? – спрашиваю я, сделав глоток.
– Это моя работа.
– А почему не сменишь её?
– Есть определенные причины.
Англичанин вытягивает ноги и достаёт сигареты.
– Разве в номере можно курить?
– Я дал работнику на рецепшен двадцатку. Так что, мне можно.
– А мне?
– Не замечал раньше за тобой такой привычки, - пожимает плечами мужчина, подвигая мне пачку.
– Я бросила пару лет назад.
– Ясно.
Джеймс - не самый разговорчивый человек. Он совершенно не испытывает неловкости от молчания. Возможно, это издержки профессии. Номер освещает только торшер с плотным тёмно-зелёным абажуром, отчего комната погружена в полумрак. На фоне драпированных тканью стен и антикварной мебели в венецианском стиле этот загадочный мужчина смотрится очень волнующе и притягательно. Мы знакомы вот уже больше трёх месяцев, но я по-прежнему ничего не знаю о нём. И это будоражит моё воображение, заставляет думать о Джеймсе с каждым днём всё больше. В памяти всплывает наш поцелуй на одной из тренировок. Интересно, почему он остановился тогда? Почему ни разу не попытался снова меня поцеловать? Я точно знаю, что нравлюсь ему, хоть англичанин умело скрывает свои эмоции. Между нами определенно есть притяжение. А нестандартная ситуация, в которой мы оказались только обостряет желание. Хотя, если подумать, это для меня ситуация нестандартная. Для него же – обычная работа. Чтобы отогнать от себя лишние мысли, решаю рассказать свой план: