– Серж, мне нравится с тобой вести беседу. Во время нее стараешься взвешивать каждое слово, чтобы не нарваться на разнообразные экивоки. Это шахматы. Но пришел я сюда не за этим, – на Сержа было приятно смотреть: он расцвел в своей холодной улыбке, смакуя победу в словесной баталии. Этому самовлюбленному болвану было невдомек, что свою основную функцию я уже выполнил, настало время немного поработать. – Расскажи мне лучше про ту группу гоев под порядковым номером 25:28. Их задержали позавчера по доносу одного из них. Нарушителей было человек тридцать – пятьдесят, но арестован был всего один, остальных отпустили. Почему их отпустили? Как ты можешь охарактеризовать эту шайку? Завтра у меня слушания, мне нужно подготовить обвинительное заключение.

Серж заметно оживился: работа всегда возбуждала его, по его мнению, только она могла служить лейтмотивом любых поступков.

– Знаете, нас тоже удивило поведение отряда охраны, задержавшего преступников. Мы уже подготовили служебную записку на предмет превышения должностных полномочий. Отпущены были практически все, за исключением одного – самого буйного и опасного нарушителя. Его личный порядковый номер нам неизвестен, у нас есть сведения лишь о том, что этот субъект давно входил в сферу интересов внешней полиции Вечного города: он постоянно менял место своего пребывания и проходил учет под разными именами. Безумец, ходил по лезвию ножа и вот, наконец, нарвался. Таких, как он, необходимо сажать на электрический стул, то, что мы направляем их в рабочий лагерь чересчур гуманно и обременительно для казны нашей Родины! Кормить этих тунеядцев за счет средств добропорядочных налогоплательщиков – непозволительная роскошь. Мистер Смит, я надеюсь, Вы грамотно разберетесь в сложившейся ситуации. Несмотря на Ваши, весьма оригинальные взгляды на жизнь, Вы, не побоюсь такой оценки, один из лучших специалистов в своей области. И мнение нашего отдела разделяет добрая половина всего Департамента внутренних дел. Прошу Вас, сделайте так, чтобы каждый получил то, что он заслуживает.

– В этом и заключается моя работа. – Сухо и лаконично ответил я на слишком эмоциональную для Сержа реплику. Дальнейший разговор был бессмысленным: понимание «справедливости», а именно такой смысл вкладывал в свою просьбу Серж, у нас разнились. Я считаю, что справедливость – это не мера наказания, которую человек должен понести за свои деяния, а возможность свободного выбора своих действий. Справедливо то, на что человек, как личность, идет осознанно, повинуясь своему нравственному порыву и своей воле. Пересечь границу Вечного города, потому что только таким образом существует шанс не умереть от голода – это поступок, который совершает личность вынужденно, сообразно своим первоочередным инстинктам. Справедливым в таком случае будет являться предоставить возможность ей сделать это безнаказанно. Серж считает иначе. Я не сужу его за это мнение, потому что Серж еще ни разу не попадал в такую вынужденную ситуацию, когда случай, как игривая кошка, своими когтистыми лапами то хаотично подкидывал тебя в вверх, то резко бросал вниз. В таком подвешенном состоянии от тебя ничего не зависит, ты – фантик, а вся твоя жизнь – сплошной фарс.

Я слышал, как за моей спиной хлопнула тяжелая дубовая дверь. Очень странным является страсть важных чиновников к массивным дверям, громадным мебельным гарнитурам и всему толстому и масштабному. Ну не в прядки же, в самом деле, они собрались играть?! Как будто эти огромные предметы способны оградить их обладателей от страхов, постоянных проблем и переживаний. Мелочность души невозможно скрыть. Если человек ничтожен, то никакая колонна не возвеличит его в глазах окружающих; если же он ищет защиты, то в невоодушевленных вещах он ее никогда не найдет.