Лошадь зашагала вперед, ускоряя темп, пока не сорвалась в галоп, и нас с Мораном еще плотнее прижало друг к другу. Я прикрыла глаза, затаила дыхание, восстанавливая самообладание. Ночь только вступила в свои права, и, чтобы быстрее убраться с земли светлых, нам предстоял многочасовой путь без отдыха.

Ночь была темна, облака полотном растекались по небу. Сердце гулко стучало в груди, но этот стук заглушал топот копыт, слившийся в единое гудение. События прошедших суток все еще путали мысли. Разочарование советом орденов, где глав волновала не судьба людских королевств, а собственное благо. Брат, который видел во мне лишь орудие. И его истинные чувства, которые усугубляли ситуацию. Они стали причиной случившегося в прошлом нападения на Северный орден, но, возможно, именно они толкнули его на путь, который он избрал. Мне казалось, какое-то время брат противился приказам отца, или это лишь мое заблуждение. Я желала видеть его в лучшем свете, чем на самом деле.

Мы провели в пути чуть больше часа, успешно преодолев Сорол и не столкнувшись ни с кем из ордена Сорель. Но в какой-то момент наша лощадь стала замедлять ход.

— Подождите. — Моран поднял руку, привлекая внимание. Позади, прямо у моей головы, раздалось тихое: — Нас поджидают, — сказанное шепотом.

— Кто? — подобралась я. Возможно, светлые предвидели события и на всякий случай выставили конвой на дороге? Во мне проснулись старые привычки воина и желание держать все под контролем, я инстинктивно обернулась, не увидев лица, но проследив взглядом линии шеи и подбородка склоненного ко мне Люция.

Он задумчиво помолчал, отдавая приказ жестами руки. Флёр кивнула, приостановилась.

«У нас гости. Не опасны. Но необходимо быть настороже», — так переводились эти молчаливые жесты.

Значит, не воины из ордена…

И лишь после, когда лошадь успела сделать несколько шагов, Люций промолвил:

— Король Исонии.

Адриан Исор? В голове сразу появились десятки мыслей. Чего он желает? Следует ли воли Фредерика или еще кого-либо? Помня о власти светлых даэвов на этих землях, нынешний правитель мог сохранять свое место лишь с их одобрения.

И Фредерик давал понять, что король Исонии лоялен к ним. Это можно было заметить по записям в хрониках. Несмотря на наше с Адрианом Исором приветствие в Главном зале, я до конца не знала, что от него ожидать.

Помощь, нападение или ненависть? Желание убить Проклятого? Но он ведь не настолько глуп, чтобы нападать, когда шансов нет? Или полагает, что Люций слишком ослаб и будет легкой добычей?

Последняя версия казалась самой маловероятной. Но все равно заставила сощуриться, вглядываясь в полутьму, где колеи дороги виляли, проведя границу между густым высившимся лесом и голым полем с кустами уже срезанной лаванды. Ее терпкий аромат стоял в воздухе, обволакивал и казался слишком сладким.

Через пару минут дорога повернула, и мы увидели королевскую карету — ее великолепный облик скрывала тьма, но колокольчики из магического металла, тревожимые теплым ночным ветром, подрагивали и переливались, поднимая тихий тревожный перезвон. Он сливался со звуками ночи и завораживал, будто ускользая от внимания, но стоило различить и понять природу этого звучания, как перезвон словно становился громче.

Возле кареты стояли лошади с воинами, но почти все из них были людьми — паладинами Его Величества. Лишь один из присутствующих оказался даэвом — высокий, с вытянутым изящным лицом и тонким, как у девушки, носом, беловолосый, с топором вместо меча. Миккель Вечный Огонь. Он находился рядом с королем, который оставил где-то свою корону и стоял, все так же обволакиваемый своим зеленым плащом из кожи чудовища с морских глубин, что больше не пылал цветом закатного солнца.