– Хорошо.

Так Андрей стал ходить на занятия к Щеглову.

Щеглов был замечательным педагогом, хотя и несколько угрюмым, даже иногда циничным. Однако все, что касалось языка и литературы, его профессиональной деятельности, воспринимал с неподдельным интересом и всерьез. Он тонко подмечал шероховатости и неточности в текстах начинающих авторов и давал дельные советы. Андрею посоветовал больше времени уделять работе над текстом уже после его окончания.

– Убирай все лишнее, – твердил Щеглов, черкая слова в очередной рукописи. – Не ленись и не жалей написанного. Если при прочтении взгляд зацепился за слово, за абзац или даже запятую – убирай, ну или переделывай. На шахматной доске не может быть ни шестьдесят пять, ни шестьдесят три клетки. Только шестьдесят четыре. Ни больше, ни меньше. Так и с текстом, с каждым рассказом: столько слов, сколько нужно для его существования. Твоя задача как писателя найти тот самый оптимальный набор слов и расставить их в единственно правильном порядке. А все лишнее – долой!

Андрей согласно кивал и, приходя домой, перечитывал ранее написанное, пытаясь понять, сколько же все-таки клеток на его доске.

А еще Щеглов посоветовал не ждать милостей от природы, а брать и посылать свои рассказы на всевозможные конкурсы, в журналы, издательства, одним словом заявлять о себе.

– Конечно, сейчас не девятнадцатый век, – говорил он. – Книга уже не занимает того места, которое занимала когда-то. Но тем не менее люди читают. Факт. Не храни рукописи. Отправляй куда-нибудь, публикуй. Может, заметят, может, и не заметят. Но коли не отправишь, точно не заметят. Поэтому не бойся, отправляй, а там видно будет.

Годы медленно катились в неизвестное будущее.

Дед Андрея сильно постарел и уже не работал: ноги стали отказывать, и Андрей вынужден был купить ему инвалидную коляску. Сам Андрей повзрослел и работал сразу на двух работах. А в свободные часы, которые выпадали теперь не так уж часто, писал. Писал все лучше и… таинственней. Несколько раз он даже побеждал в каких-то конкурсы, и они вдвоем с дедом праздновали это шампанским с конфетами.

Неожиданно пришло странное письмо: в обратном адресе значилась Германия. Когда-то Андрей посылал свои рассказы на международный конкурс сценаристов, и вот теперь, почти год спустя, организаторы сообщают, что он является одним из пяти победителей. А в качестве главного приза ему дается возможность пройти обучение в престижном германском университете за счет устроителей конкурса. Это было похоже на сон. Андрей снова и снова перечитывал письмо и не верил в свалившееся как снег на голову счастье. Пять лет в Германии! Жилье предоставляется, выплачивается стипендия. Письмо то было, словно привет с Луны…

И вдруг улыбка на лице Андрея померкла. Дед! Как он мог забыть?! Пять лет в Германии… Даже если принять в расчет, что он сможет приезжать домой раз в год… Нет-нет, все не то. Дед не может даже до магазина сам дойти.

– Конечно, поезжай, – сказал он, узнав о письме. – Когда еще такой шанс выпадет? Езжай, учись, пока зовут.

– А ты?

– А что я? Я жизнь прожил. Мне главное, чтоб ты человеком стал. Пять лет – ерунда. Отучишься и вернешься. А глядишь, там останешься да еще и меня к себе заберешь.

Андрей горько улыбнулся. Конечно, эти слова были враньем. Враньем из самых лучших побуждений, из любви к нему. Андрей видел – дед за последние месяцы сильно сдал: руки дрожат, глаза стали мутными. Какие пять лет! Хотя бы пару еще прожил.

Не зная, как поступить, Андрей пошел к Щеглову.

Тот выслушал парня молча.

– Такой момент рано или поздно настает, – вздохнул он, когда Андрей закончил. – Момент принимать решение. Тебе нужно выбирать. Но, честно говоря, я не понимаю: между чем и чем ты собираешься выбирать? Не вижу дилеммы.