– Ну, короче, ты понял. А главное, по возможности береги желудок.

И Жерар со школьницами отправились назад к стогу сена.

Алеша долго смотрел им вслед, пока три фигурки не скрылись вдали. Затем он подошел к колодцу и заглянул в него. Там была лишь тьма и тишина.

Тогда Алеша лег на траву, закрыл глаза и стал считать до десяти. На счете «восемь» он провалился в сон. А на счете «десять» проснулся. На этот раз окончательно.

Родителей у Андрея не было. Не было ни брата, ни сестры. Даже бабушки не было. Его воспитывал дед.

Дед работал в школе преподавателем истории. Платили мало, и чтобы денег хватало, дед часто брал дополнительные часы, занимался репетиторством, подрабатывал сторожем в той же школе, где и преподавал. Андрей постоянно был рядом. Все учителя его знали и ждали, когда он уже наконец станет полноправным учеником.

Андрей любил школу, потому что в школьной столовой хорошо кормили. У деда, при всех его стараниях, так вкусно не получалось. Обычными блюдами в их доме были хлеб, пельмени, копченая колбаса, отварная картошка да яичница. Правда, с каждой зарплаты дед обязательно делал Андрею подарок: покупал шоколадку, бутылку лимонада и апельсины, клал все в пакет и оставлял у кровати спящего внука. Андрей просыпался, находил этот нехитрый набор, и тогда был настоящий праздник.

Прошло время, Андрей окончил школу, начал работать. Поступить в институт не получилось, да, собственно, и не больно хотелось. Надо было зарабатывать на жизнь.

С деньгами стало немного легче. Куда чаще на их столе появлялся хороший сыр, мясо или колбаса. Теперь конфеты и апельсины Андрей покупал сам. В общем, все шло хорошо. Жизнь, конечно, не искрилась разными красками радуги, но, с другой стороны, и не ведала черных пятен разочарований и утрат. Ведь, как известно, чем меньше мы имеем, тем меньше поводов для печали.

У Андрея появилось увлечение, даже страсть: он стал писать рассказы. Кто-то, может, усмехнется: тоже мне занятие. Нет смысла их переубеждать. Бесполезно. Но те, кто познал радость творчества, кто хоть раз в жизни доверял свои самые тайные мысли, самые искренние вопросы бумаге – те поймут.

В общем, Андрей писал рассказы. Поначалу просто так, для себя, втайне ото всех. Однажды, набравшись храбрости, показал написанное деду.

Прочитав, тот сказал:

– Сходи в школу, к Щеглову. Дай ему посмотреть. Он посоветует, что дальше с этим делать.

– А тебе? Тебе понравилось?

– Да.

Лев Ефремович Щеглов был учителем русского языка и литературы в той самой школе, где работал дед Андрея и где еще совсем недавно учился сам Андрей. Про таких, как Щеглов, говорят: у него в груди камень, а в голове алмаз. В школе Лев Ефремович для учеников был строгим, но справедливым учителем, а для коллег – принципиальным, холодным в общении педагогом высшей пробы. Щеглов жил один, и от этого у него выработалась непереносимая для многих привычка говорить в лицо любому все, что он о нем думает. Андрей поначалу засомневался: нести рассказы Щеглову или нет? Он хорошо помнил седого, вечно сурового преподавателя русского языка и литературы, и эти воспоминания не рождали желания снова с ним повидаться. Размышлял несколько дней и в конце концов решился.

Щеглов встретил Андрея холодно, молча выслушал его сбивчивую речь, взял рукописи.

– Завтра приходи. В это же время, – сказал.

Прошел день.

– Садись, – кивнул Щеглов Андрею.

Андрей послушно присел, а Щеглов положил на стол перед собой рукописи. Спросил:

– Давно пишешь?

– Не очень.

Щеглов протянул Андрею пачку листов.

– Каждую пятницу я и несколько ребят собираемся в школьной библиотеке. Они тоже пишут. Приходи, если хочешь.