И гладь раскинулась впереди и сзади огромная, как океан. Ровная, прямая, плоская. Стою на ней, как на тарелке. Все вижу и в то же время ничего. Вверху небо чистое, лазурное, пронизанное лучами солнца, а внизу земля и пожухлая трава, колючки и проезженная, протоптанная людьми и лошадьми широкая дорога. Где-то есть вода, до меня доносится запах озона и камыша. И… навоза. Я хорошо его запомнила. Мы с мамой Светой летом на маленькую дачу ездили. Там она выращивала помидоры, огурцы… Помню, как не хотела ехать, как придумывала любую причину, чтобы дома остаться. А сейчас я бы отдала все на свете, чтобы хотя бы на пару минут с ней вместе оказаться в ее огородике, стоя на коленях и прорывая траву.

Может, зря я здесь? Может, надо разворачиваться и дальше жить, как дед сказал? Ради сына, ради Эрдэнэ. Но тогда меня не станет. Это буду уже не я. Без моего мужчины. Без их отца. Без моего Хана.

Остановилась… замерла, всмотрелась в горизонт – не иначе, как там что-то есть. Словно стена, то ли насыпь, то ли строение какое-то. Если зрение мне не изменяет, я даже вижу вышку.

Ускорила шаг, на ходу отпивая воду из пластиковой бутылки и вытирая рот рукавом рубахи.

Чем ближе я подходила, тем отчетливей различала две фуры, стоящие задом друг к другу, образуя своеобразную стену. А по обе стороны от машин тянется насыпь из чертополоха, сцепленного, сбитого то ли ветром, то ли человеком в живую изгородь.

Когда вплотную почти подошла к машинам, раздался крик откуда-то сверху.

– Стоять! Кто такой? Чего рыщешь здесь? А ну давай! Вали отсюда, пока башку не прострелили!

Кричит кто-то сверху, с вышки. У него винтовка за спиной. Я отчетливо вижу ее силуэт на фоне светло-синего неба.

– Эй! Мне спросить надо…

– Вон пошел! Спрашивать он удумал!

Я сделала один шаг, и возле моих сандалий взметнулась земля, просвистело что-то, впиваясь в нее и выбивая фонтанчики пыльной грязи прямо мне на ноги. В ту же секунду меня свалили на землю и заставили уткнуться в нее лицом.

– Оружие опусти! Привет тебе от Скорпиона! Ищет кое-кого! Готов заплатить!

Голос Дарива вынудил меня сначала вздрогнуть, а потом и выдохнуть с облегчением.

–  Алх! Не стреляй! Это заказчики!

– Зачастили! Только ж взяли одного!

Я резко к Дариву обернулась, и сама ощутила, как засияли мои глаза. Но он явно не был так рад, как я.

К нам подошел низкорослый, коренастый мужчина с высокими, широкими скулами и узкими, растянутыми к вискам глазами. Его волосы были спрятаны под кожаную шапку, сшитую из лоскутков. От него воняло потом, жиром и конским навозом. Это место вообще «благоухало», оно словно источало жесточайшую вонь, как будто мы приблизились к свалке или к заброшенной яме с экскрементами.

– Сюда нельзя. Здесь закрытая зона. Убирайтесь. Власть Скорпиона сюда не распространяется.

Дарив удержал меня жестом, но я сделала шаг вперед.

– Власть золота распространяется везде. Мне нужно знать, есть ли здесь один нужный мне человек, и, если есть, я заплачу сколько скажешь, чтобы забрать его.

– Гы, – монгол хохотнул, показывая мне парочку гнилых зубов, – ты что, баба, что ли?

Это произошло молниеносно, так быстро, как меня учили Зимбага и Дарив. Лезвие моего ножа ткнулось в брюхо скалящемуся ублюдку.

– Я выпущу тебе кишки и глазом не моргну. Ты можешь стать трупом, а можешь стать богатым. Выбор за тобой.

– Тебя пристрелит мой товарищ.

– Но до этого я успею проткнуть твои кишки.

Ухмылка пропала. А я сунула руку за пазуху, достала мешочек с золотым песком и швырнула мужчине. Он схватил, и его глаза расширились, когда увидел содержимое мешочка. Потом посмотрел на меня, подбрасывая мешочек на ладони.