Я повернулся, по привычке перевел часть внимания на тонкий план, хотя в этом не было смысла: все стало ясно в следующий миг – сюда шла Афина. Через несколько частых ударов моего сердца Воительница появилась из-за кустов. Без брони, в легкой одежде из белого, полупрозрачного шелка с золотым пояском, охватывавшим ее талию.

– Астерий, вижу, ты занят важным делом, – еще издали насмешливо сказала богиня. – Может, будешь так мил, уделишь время мне?

– Да, дорогая, – я встал, успев выразить Бондаревой сожаление взглядом.

– Как я понимаю, наша грибная прогулка на этом закончена? – Наташа все-таки спрятала свою великолепную грудь и, надув губы, занялась застежками.

– Минутку, Арета. Признаться, не ожидал, – редко мне доводилось бывать в таком глупейшем положении, как сейчас. Мои джаны были растянуты наполовину и предательски оттопырились. В душе было смятение и маленькое возмущение. Правда, непонятно на кого. Светлоокая вряд ли намеренно выбрала именно такой момент для появления. Все же хорошо, что пришла именно она, а не Артемида.

– Так, граф? – переспросила Бондарева, не получив ответа свой вопрос, заданный минуту назад.

– Что «так»? – не понял я, сделав было шаг к Афине, обернулся к баронессе.

– Ясно. Ты даже не соизволил услышать меня, – штабс-капитан обиженно отвернулась. – Я спросила: наша прогулка на сегодня закончена? Скажи прямо, чтобы я не строило иллюзий относительно тебя.

– Наташ, ну прости, – я наклонился к баронессе, хотел было поцеловать ее в губы, но она отвернулась. – Пожалуйста, не сердись. Очень неприятно вышло, мне жаль. Вернись пока во дворец, позже найду тебя.

– Спасибо за заботу, граф. Не стоит себя утруждать вниманием к какой-то баронессе. Иди, у тебя же есть богини, – она встала, слегка оттолкнув меня.

И когда я от нее уходил, до меня донеслось сердитое:

– Богиня еще, блять!..

Пожалуй, это был второй случай, когда Бондарева выражала эмоции вовсе не дворянской речью. Увы, Наталья Петровна обиделась. Обиделась всерьез, и в эту минуту я ничего не мог изменить. Не объясняться же с ней сейчас припав на колено, в то время как меня ждет дочь Зевса.

– Астерий, какой же ты неугомонный, – улыбнулась мне Афина. – Только не подумай, будто я пришла специально, чтобы тебе все испортить. Тот, который виконт Бабский, сказал, что ты ищешь меня по очень важному делу. Настолько важному, что от этого зависит, как долго вы задержитесь в гостях у Арти. Меня этот вопрос тоже волнует. Я поспешила и вот я здесь.

– Спасибо, Арета. Действительно искал, говорил Бабскому, – согласился я, пытаясь украдкой справиться с застежкой на джанах и стараясь погасить волны жуткой неловкости, поднимавшиеся во мне. – Дело такое… Понимаешь… Очень важно сообщить кому-нибудь ответственному в Москве, что наша операция успешно завершена и все мы живы, здоровы. Есть опасения, что нашим людям в Лондоне могут поставить задачу искать нас, а это очень рискованно. Для них рискованно – британцы наверняка будут такое ожидать от нашей агентуры. В общем, нужно поскорее сообщить. Лучше, если князю Ковалевскому, графу Варшавскому или самому цесаревичу.

– Я это уже сделала, Астерий. После похорон императора, навестила цесаревича. Он молится теперь Артемиде и мне. Скажу по секрету, мне даже чаще. Я немножко тщеславная – ты же знаешь, – она рассмеялась. – А внимание будущего императора мне приятно. И еще по моей просьбе Гермес сообщил князю Ковалевскому, что Ключ у тебя и ты в безопасности. Да, застегнись ты спокойно, – Афина рассмеялась, видя мои неловкие попытки незаметно для нее застегнуть брюки. – Прогуляемся? Артемиды нет. До полудня точно не будет. А раз так, то ты сейчас полностью мой, если не возражаешь, – голубые глаза богини, игриво покосились на меня.