– Вот дожили! – усмехнулась она.

А у неё страху не было. Катерина ей сестра. Да и Власка с Иваном дружны были по-родственному. А против её Ивана кто, что сказать может? Хоть он не атаман разбойничий, а мужик крепкий. В деревне его уважали да побаивались. Не так, конечно, как Власку, но всё же. И шла Олимпиада по деревне смело и спокойно.

У крепких высоких ворот Власкиного дома остановилась. Во дворе были злые огромные псы.

«И зачем им собаки? Коли сами хуже собак» – мелькнуло в голове.

– Ой, прости, Господи! Не с тем в дом иду! – и постучала по скобе.

Псы кинулись к воротам. На крыльце появилась Катерина:

– Цыц, ошалелые! Кто там?

– Я, Олимпиада, по делу к вам.

– Сейчас, загоню это отродье, – и Катя погнала псов в клеть.

Гостья прошла в дом.

– Мир дому вашему! – поклонилась у порога. – Господи, благослови! – перекрестилась на иконы.

– Да проходи, сестра, присаживайся. Что за дело привело, сказывай, – Катерина летала по горнице, привечая гостью.

«Ишь, сияет вся. Счастливая!» – подумала с какой- то бабьей завистью Олимпиада.

– Да Иван послал передать Власке, что разговор к нему есть. Что за разговор, я не ведаю, да он мне и не говорит. Как будет время, дай знать.

Тут на пороге появился хозяин. Он слышал последние слова.

– А что тянуть. Вот сегодня к вечеру и приходите в гости. Ведь родственники как-никак, чего чураться. Коль дело есть – обсудим. Так и передай! – и прошёл в дом.

А вечером за хорошо накрытым столом собрались гости. Вроде и не совсем гости – родня, да вот так редко собирались. Хозяйка расстаралась на славу. И гусь запечённый, и поросёночек. А что до пирогов да ватрушек – так не счесть. В центре стола несколько бутылок красивых с вином да водочкой. И соленья всякие, короче всё, что полагается. Не зря Катерина на все руки мастерицей слывёт. Сам Власка, красивый крепкий мужик, с вьющимися чёрными волосами да бородой выглядел, как сказочный богатырь. Белая, вышитая женой, рубаха сидела на нём как влитая. Кушак перехватывал тонкую талию. Катерина разрядилась, как могла. И кофта красивая, и юбка из дорогой ткани. А полушалок так весь сиял золотой росписью.

– Ну, давайте, гости дорогие, за встречу!– хозяин налил себе и Ивану водки, а женщинам вина.

– Да не пью я! – Олимпиада отстранила стопку.

– Да это вино слабенькое, из чистого винограду сделано. Из городу привезено, – уговаривала её Катерина.

Мужики выпили. Закусили.

– Ну, давай по второй!

– Давай!– согласился Иван. Выпили, покряхтели, закусили.

– Ну, что за дело? Сказывай! – спросил Власка Ивана.

Тот дожевал кусок мяса, обтёр губы и спокойно посмотрел на хозяина. Женщины тихонько выскользнули из комнаты…

– А дело такое. Как ты на разбой шёл, у нас с тобой договор был. Ты в деревне не шалишь, местных не обижаешь, а мы тебя не выдаём. Так?

– Ну, так… – недоуменно пожал плечами Власка.

– Так что происходит? У меня кони стали пропадать. За неделю четверых недосчитались. Может и не большая для меня потеря, но коли так дело пойдёт, по миру пустишь. На твоих хлопцев грешу.

– Ну, это ты зря, свояк. Коней твоих мы не трогали. Уговор блюдём. Да и нужды у нас в конях нет. На моей заимке такой табун ходит! Сказка, а не лошади! Но порядок в деревне быть должен. Коли кто из деревенских, узнаю, накажу. А мои-то точно не шалят, я за этим строго слежу. Думаю, не ослушаются, – и разлил по третьей.

Третий день гуляют мужики в доме Фроси. «Всё, сегодня последний день!» – облегчённо подумала хозяйка.

Так уж повелось, что три дня они пьют, в бане моются, куражатся друг перед другом. А потом – всё, людьми вроде как становятся. Это Власка их так держит в дисциплине. Вроде и свобода, да с оглядкой: по деревне пьяными не ходить, к местным не задираться, к девкам не лезть.