Я, блядь, скоро по буквам начну читать намёки и интонации в тексте.

«Да, угадала».

Сообщение улетает раньше, чем я успеваю обдумать, стоило ли вообще признаваться в том, как провожу свой досуг. Но после короткой паузы телефон снова оживает:

«Она красивая?»

Бросаю взгляд на Настю и ненадолго подвисаю. Спускаюсь от шеи ниже — к груди, выразительной талии и бесконечно длинным ногам в чёрных лаковых туфлях на убийственной шпильке. Она звонко смеётся, салютуя бокалом подруге, запрокидывает голову и демонстрирует белоснежные зубы.

«Не знаю, наверное», — слегка увиливаю.

«Как это ты не знаешь? У тебя же есть какие-то предпочтения? Она в твоём вкусе?»

Я открываю камеру и снимаю короткий ролик — в кадре моя ладонь, скользящая по ногам. Девушка с коктейлем, повернувшаяся в профиль. Фоном — стол с фишками, картами и алкоголем. Из меня так себе видеограф, но Оливия реагирует на вложение моментальным лайком.

«Шикарная у вас тусовка».

«Нормальная».

«Никогда раньше не обращала внимания на чьи-то руки, но твои выглядят... впечатляюще. И не прибедняйся, Лекс. Девушка, которую ты гладишь, — очаровательная».

Я хочу написать, что в любой момент — стоит ей только дать знак — могу отменить намеченные планы и встретиться с ней в нейтральном месте.

Не только в нейтральном — где угодно.

Я не против пригласить её домой, если не испугается. Но не знаю, насколько это будет уместно.

Задумчиво отбиваю ритм пяткой.

Я никогда не общался по перепискам. Даже на сайте знакомств ни разу не регистрировался. Даже когда было пиздец как тошно после развода. В какой-то степени Оливия — мой первый подобный опыт. И чтобы не скатиться к «в душ и без меня», приходится постоянно себя одёргивать.

«Давай, я тебе свою впечатляющую руку, а ты мне — что-нибудь не менее интересное. Так и сложим пазл».

«Если ты мечешься между своей спутницей и мной, я, пожалуй, уступлю ей».

«Одно фото, Оливка. Любое. В прошлый раз я правда не успел как следует рассмотреть, но то, что запомнил, — надолго отпечаталось в памяти».

Настя снимает обувь и капризно упирается ступнями в мой бок, требуя, чтобы я продолжил её трогать. Но, несмотря на то, что в паху простреливает от похоти, она направлена совсем не на неё.

Походу, я тронулся, потому что фантазия создаёт образ из ничего. Дорисовывает очертания вслепую — а потом не только их. Цвет волос, цвет глаз. Губы. Фигуру. Голос. Даже то, что скрыто выше юбки, у самой развилки между ног, представляю почти правдоподобно.

«Ставлю на то, что даже без моего фото у тебя будет отличная ночь, Лекс».

«По временным рамкам — насчёт ночи ты сильно загнула».

«Опять прибедняешься?»

Резко тру лицо и ударяюсь затылком о спинку дивана.

«Прости, кем ты работаешь? Не экстрасенсом случайно?»

Чтобы отвлечь Настю, настойчиво требующую моего внимания, всучиваю ей меню. Тонкие пальцы пробегаются по моему предплечью, но я остаюсь неподвижным, не подавая сигнала и уткнувшись глазами в телефон.

«Мимо, Лекс. Воспитателем детского сада. По второму образованию я психолог».

Воспитатель-психолог пропадает из сети так же резко, как и появилась, оставляя неотвеченным моё сообщение с предложением изменить сценарий, который она сама себе придумала.

Это в её силах. В её возможностях. Вполне вероятно, я слишком давлю, но выпитый алкоголь заставляет меня переть как танк, не особо задумываясь об уместности и такте.

— Са-аш, я могу заказать сет из устриц? — спрашивает Настя, опустив ступни на пол.

— Да, конечно, — кручу в руках телефон.

— И коктейль из чёрной малины?

— Само собой.

Лет десять назад о том, чтобы позволить себе коктейль за сто баксов, я даже мечтать не мог.