– Зря ты не поела вареников. Очень вкусные.

Леля едва не застонала. Вечно она думает, что Сема вот-вот что-то важное скажет, а он, как всегда, ерунду морозит.

Но Леля промолчала. Она смотрела, как Сема роет ямку. Когда песок стал попадать на Лелю, та схватила Сему за руку, и не отпускала, пока он не перестал копать.

– Когда появилось кафе? – спросила Леля, пока Сема отряхивал руки.

Сема пожал плечом.

– Недавно. Когда я пришел, Догода и Коляда как раз уходили, так сказать, на фриланс.

Леля хохотнула, но тут же осадила себя, вспомнив, что вообще-то недовольна Семой.

– Я помню, Хорс был недоволен этой идеей. А сейчас рад, что у богов Нави появилась в Яви… ну, штаб-квартира, получается.

– Интересно, – сказала Леля.

Она притянула к себе колени и положила на них подбородок. Бессонная ночь дала о себе знать. Хотелось спать, но слушать Сему хотелось больше.

– Что еще скажешь? – спросила Леля.

Сема глянул на нее. Теперь он пересыпал песок из одной ладони в другую. Леля поражалась тому, как он каждый раз умудрялся находить себе занятие, когда ничего занимательного в округе не было.

– Почему Догода и Коляда решили переселиться в Явь?

Сема качнул головой.

– Ровно по той же причине, по которой остальные боги делают то, что не связано с работой… Да и люди тоже.

– Не поняла, – Леля нахмурилась и приподняла голову.

– Со скуки.

Пока Леля осознавала это, Сема принялся ссыпать песок ей на штанину. Леля отмахивалась от него, словно от комара. А осознав, что это не комар, и что песок не сам по себе сыплется, пнула руку Семы так, что тот пошатнулся – не ожидал удара.

– По крайней мере мне так кажется, – добавил он.

Леля не знала, что ответить. Наверное, она не понимала до конца то, что услышала. Не удивительно. Ведь она в целом жила не так долго, и в частности с божественной сущностью внутри. Ей пока не понятно было, как можно скучать в этом мире, где так много интересных занятий. Но Сема, скорее всего, прав. Когда существуешь бесконечно, единственной твоей проблемой становится скука.

– Если что, – сказал Сема шепотом, выводя пальцем на песке какие-то узоры. – Встречаемся здесь.

– Что? – Леля смотрела на узоры Семы, но, кажется, никакого смысла они не несли. – О чем ты?

– Ни о чем. – Сема поднял голову и заглянул Леле в глаза. – Морана права, собрание это просто фарс. Но, знаешь, нужно быть готовым ко всему. Если что-то случится… Ищи меня здесь.

С последним словом Сема ткнул пальцем в середину узора, который стал темно-серым, чем отличился от остального песка. Леля так и не поняла, о чем он, и что все это значит. Но она кивнула, просто чтобы Сема уяснил, что она его услышала.

Затем Сема встал, струсил песок со штанов и, подав Леле руку, сказал:

– А теперь идем. Пора на Олимп.

В этот раз Леля ожидала ощутить ветер. Но не настолько сильный.

Теперь в воздухе не было солоноватого запаха моря со сладким, но мерзким привкусом тины. Нынешний воздух был сухим, но это едва замечалось за сильным ветром, который подсовывал Леле под нос порцию воздуха, и тут же ее забирал.

Когда Сема отпустил руку, Леля бросилась ее искать. Открыв глаза, она увидела небо. Бескрайнее. Наверное, такое оно видится космонавтам через иллюминатор, когда они поднимаются в космос. Только приглядевшись, Леля поняла, что внизу небо – не небо, а море. Кое-где даже виднелась суша. А Леля стояла высоко-высоко над всем этим, словно смотрела на землю с вершины высокой горы.

Осознав, что стоит на самом краю огромной каменной скалы, которая непонято как держится в небе, Леля отшатнулась. Со скалы можно было упасть. Легко. Испугавшись, Леля не вспомнила бы, как перемещаться, и разбила бы свое человеческое тело о водную гладь.