Однако вся информации о наказаниях хранилась в специальном журнале, да и слепая зона – это же не весь коридор! Можно легко вычислить, кто ещё, помимо Тимофея, в нужный отрезок времени был недалеко от двери. Странно, конечно, что Орлов с его зорким глазом не заметил таинственную фигуру… Так он на Андрея отвлёкся! Поспешность выводов – главный порок в работе полиции.

Как уже не терпелось самой всё осмотреть! Но прежде всего, поговорить с Андреем: узнать его точку зрения, расспросить про класс… Он помнил краткие сведения о всех учениках школы и их родителях. Лучшего информатора было просто-напросто не найти.

– Андрей, ты правда выгоняешь детей из дома, когда им исполняется восемнадцать?!

– Не выгоняю, а даю путёвку в жизнь.

– Выпинываешь из гнезда, угу.

– С гнездом хорошая аналогия. В современных реалиях многие живут с родителями как минимум до окончания института, а то и больше. Цены на квартиры и правда аховые, я понимаю. Но стоит помнить, что для мамы с папой ребёнок всегда ребёнок, даже когда ему за тридцать. И вот для такого лба по-прежнему создавать уютное гнёздышко я считаю неправильным.

– Какой суровый отец!

– Какой есть. Но я каждому своему совершеннолетнему отпроску дал необходимую сумму для первого взноса ипотеки.

– Вот это благородно и уважаемо.

– Как и сказал, я понимаю, что цены на недвижимость нынче неподъёмные, особенно для вчерашнего школьника. Но чтобы этот вчерашний школьник быстрее вырос и научился самостоятельности, после первого взноса я никак не помогаю финансово.

– Ты всё-таки жесток…

– Пообщайся с моими детьми: все меня любят и говорят большое спасибо.

Андрей с семьёй жил в частном секторе, окружённом лесом. Охраняемый сектор, все дела, но ощущение сказки оставалось. Снег приятно скрипел под ногами и сверкал на солнце. Я заулыбалась и сделала селфи. Покататься бы как следует на лыжах! Вот чуяла же, что нужно было выходить заранее, а не впритык. Но Ёжка как всегда… Может, после разговора Андрей захочет присоединиться?

Благодаря фиксации стопы и палкам моя нога ничуть не возражала против такой физической активности, поэтому зимой меня с лыж было не согнать. Едешь неспешно, смотришь на красоту вокруг… Деревья в снежных шапках слегка покачивались, словно приветствуя гостью, и я радостно махала рукой в ответ.

Дорожка к домам оказалась расчищена и утрамбована. Аккуратные одинаковые коттеджи выстроились, напоминая цветные карандаши, как будто безликие, но потом взгляд выцеплял разнообразные флюгера, садовые украшения, будку или снеговика.

Дом Елей был нежно-бирюзовым, во дворе стояла крытая беседка, а рядом с крыльцом – кованый фонарь и скамейка. Нажав на звонок, отозвавшийся мелодичной трелью, стала ждать, когда мне откроют калитку. Короткое пиликанье раздалось буквально через секунду.

– Тук-тук, кто в домике живёт?

Лыжи я сняла и оставила при входе, сменив палки на трость, которую носила в специальном чехле за спиной. И пока поднялась по лестнице, прошло уже минут десять, так что возвестить о себе было не лишним. В коридоре меня ждали только вешалка и тапочки. Дом семьи Ель тоже опустел пару лет назад, когда самому младшему ребёнку стукнуло восемнадцать. По выходным, знала, все восемь детей стекались к родителям. Но сегодня, вероятно, из-за происшествия в школе Андрей с Мариной либо отменили встречу, либо сместили на вечер.

– Гедвига, здравствуй.

Андрей вышел в коридор в мягком домашнем костюме тёмно-зелёного цвета. Его самоирония над собственной фамилией умиляла. Сам он был небольшого роста, рыжеволосым, с заостренным лицом и пронзительно голубыми глазами, будто эльф, из-за чего совсем не тянул на свои пятьдесят пять. К тому же, даже если слукавил насчет ботокса, он однозначно следил за собой, всегда гладко брился, укладывал волосы и пользовался парфюмом. Будучи на три года младше я, кажется, выглядела более потрëпанно.