На выходные мы съездили в горняцкий посёлок при угольной шахте, где повидали наших родственников, а на следующие пешком через балки ходили к прадедушке и прабабушке, которые жили в посёлке Нагольчик. Параллельно знакомству с родственниками, я познакомился с соседями по двору и улице. Через забор жили Бандурки, у которых росли две девочки – довольно отвязная Вита, на год старше меня, и тихая маленькая Леся, с которой стала дружить сестра. Познакомился я с квартирантом Серёгой, а так же с Сашкой и его сестрой, живущими чуть выше по улице. В какой-то день к бабуле заявилась девочка моего возраста, назвавшаяся Иркой. Она жила на соседней улице, являясь внучкой бабкиной знакомой. Я так и не понял, с какого перепуга она припёрлась, но мы стали дружить. Вот такой компанией мы гасали по улицам или во дворе у Виты играли в классики и другие игры.

Как-то раз, наигравшись в классики, Сашка предложил пойти искупаться на карьер. И вот вшестером мы отправились на выработанный песчаный карьер, глубокий котлован которого был заполнен родниковой водой подземных ключей. Вдоль берега на песочке отдыхали немногочисленные группки подростков или семьи жителей окрестных посёлков при шахтах. Накупавшись, просохли под лучами летнего солнца и решили возвращаться домой, но другой дорогой. В итоге потащились через заросшую деревьями балку.

Вдруг впереди послышались весьма специфические женские стоны. Мы остановились, переглядываясь. Я зашептал:

– Сергей, пошли отсюда, обойдём поверху.

– Ты чего, Санька, давай разведаем!

– Чего я там не видел.

В общем, коллектив тихо пошёл вперёд, а я поплёлся следом. Спрятавшись за кустами, мы наблюдали, как на покрывале взрослый парень «разложил» девицу. Я убедился, что там все происходит по согласию, собравшись отойти. Тут ко мне прижалась Ирка, горячо дыша в шею, отчего я напрягся. Ощущение девичьего тела в такой обстановке очень даже стимулировало к выбросу гормонов. Наконец, парень закончил свои дела, поднялся с дамы и с поднятым флагштоком направился в нашу сторону. Мы стали отступать, а затем побежали, полностью демаскировав себя.

В душе я натерпелся капитального позора, потому что пришлось подглядывать за "коллегой по мужскому цеху". Переговариваясь и смеясь, мы обошли балку поверху, дойдя до колхозного сада с яблоками. Мы молча шли между рядами, откусывая сорванные яблоки, когда услышали голоса: «Петро, тащи ещё ящики. Хорошее дерево попалось».

Я поднял руку и приложил палец к губам, мол, всем тихо. Народ перестал жевать и стал смотреть на меня. Я показал, что надо отойти и спрятаться за деревья, что мы и сделали. Я снова зашептал:

– Похоже, что мы наткнулись на воров. Давайте проследим за ними.

– А что они будут делать с яблоками?

– Не знаю, Вита. Может, продадут или наливку из них сделают.

– Как твоя бабушка?

– В смысле?

– Она самогон варит и продаёт.

– Нет, там сахар и дрожжи, а яблок нет. Бедная она, вот и подрабатывает, как может.

Про себя же подумал, что при случае надо попробовать бабкиного натурпродукта. То-то к ней с сумками работяги с пропитыми мордами заходят.

– Так, братва, я сейчас пойду и погляжу, что это за перцы, а вы сидите тихо.

– А может, мы их задержим, и нам дадут медаль?

– Нет, Серёга, боюсь, что они пооткручивают нам головы, чтобы мы их не выдали. Воровство у государства, а тем более группой – подсудное дело, а они ради наживы не боятся этого делать. Мало ли что у них в голове перемкнёт, поэтому будем наблюдать за ними из засады.

Я отбежал назад и, обойдя соседними рядами, подкрался поближе. Деревья были раскидистыми, ветки росли до самой земли, так что ни нас, ни воров не было видно. Наконец, я увидел четверых мужиков, собирающих урожай. Я помахал рукой своим, после чего коллектив подобрался ко мне, и теперь мы все наблюдали за ворами, запоминая лица. Снова стали шептаться: