– Есть знакомые?

– Нет, первый раз видим.

– Тогда отваливаем. Надо посмотреть, на чём они приехали.

Так же тихо мы перебежали на соседние ряды, и вышли на дорогу. Пройдя по краю садовых деревьев, дошли до нужного ряда, где увидели стоящую старую полуторку. Запомнив номер, ушли.

– Чего будем делать?

– Как чего? Сейчас напишем записки, в которых опишем, что видели и укажем номер машины. Одного из воров зовут Петро. Точно никого не знаете? А то ещё вашего родственника посадим.

– Нет, точно никого не знаем. Может, они с посёлка? Тут шахта 2-бис недалеко.

– Тогда пошли.

Придя домой к Серёге, потому что его мама была на работе, и нам никто не мешал, я написал записку, которую мы бросили в висящий возле отделения милиции ящик для жалоб. Подписались "Тимур и его команда". Для государства мы сделали доброе дело, решив о нём никому не говорить в целях своей же безопасности. О милицейском расследовании никто из нас не знал, было ли оно вообще или нет, но, вероятнее всего, что было. В это время милиция всё-таки работала.

На следующий день все были заняты своими делами, поэтому я сидел дома, размышляя, куда бы сходить. Напрашивался поход в кино. Тут пришла Ирка и потянула меня на пруд. Туда мы отправились вдвоём, заняв уединённое место возле растущего камыша. Я даже подумал сходить сюда завтра на рыбалку. Девочка скинула платье, затем трусики, повернувшись ко мне. От созерцания бугорков на груди и прорастающего кустика волос на лобке мне стало неуютно. Она же без всяких ужимок произнесла:

– Чего застыл, раздевайся, и пойдём купаться.

– А ничего, что ты голая?

– Так если трусы намочить, как я потом мокрая пойду? Вчера не высохли и все в песке были, так что пока домой шла, натёрла себе между ног.

– Резонно.

Я также скинул шорты и черные трусы, зацепившись ими за поднимающуюся мужскую аппаратуру.

– Хи-хи-хи, пошли купаться.

Холодная вода остудила мой пыл, так что мы спокойно плавали, затем грелись на солнце и снова шли купаться. Решив искупаться в последний раз, зашли в воду. Я сплавал к середине пруда и вернулся назад. На берегу стояли и смеялись три пацана примерно моего возраста. Один поднял Иркины трусики и рассматривал их.

Пришлось под мальчишечий смех выходить, одевать свои трусы и шорты. Нацепив их, почувствовал себя увереннее, отчего «наехал» на ребят:

– Слышишь, мелкий, положи трусики на место. Маньяк-фетишист что ли?

Парень аж покраснел, а затем «отъехал» на меня:

– Ты чего, совсем оборзел? Пусть твоя девчонка выходит и одевается.

– Свалите отсюда, тогда она выйдет и оденется.

Возникла некая патовость ситуации: девочка стояла и мёрзла по горло в воде, вовсе не собираясь светить прелестями, её парень тоже не испугался, и чего делать дальше было непонятно. Я же продолжил разборку:

– Отдай трусы, хватит их нюхать, и отойдём за камыши. Пацаны, дайте девочке из воды вылезти – холодно там.

Старший в компании бросил:

– Гриня, отдай трусы и пошли.

– Ты чего, Воха, интересно же позырить.

– Отдай и пошли.

Парень положил предмет женского гардероба на платье, и все мы отошли за кусты, ожидая Ирину. Гриня все беспокойно оглядывался. Тут Воха присмотрелся вдаль и заявил:

– О, Гитлер пришёл.

Я засмеялся:

– Почему Гитлер?

– Злой он. А вообще, не знаю почему. Дразним его так, а он дерётся. Мы в седьмой пойдём, а он в этом году в ПТУ поступил.

– Немудрено, что дерётся, раз вы так называете. Воха, вы с посёлка?

– Нет, с города. Жарко, вот и пришли искупаться.

Тут из-за кустов вышла Ирка:

– А это я, мальчики.

– Видим, шо це ты, – произнёс невысокий парень по имени Игорёк, – больше голой не пойдёшь купаться?