- Она эмпат. Моя невеста. Не подруга, - Эндрю не постеснялся поправить мать, рассказывая неправду о магии Нелли.

Они решили, что эмпатия – дар, который она сможет сыграть при должном старании. Все-таки чувствовать настроение и расположение людей можно было по множеству признаков и без магии.

- Всего? Это же пустяковая магия. Эмпатов всего двадцать пять процентов от всех магов, пользы они никакой не приносят. Что есть, что нет.

- Сейчас польза волнует меня меньше всего, - спокойно ответил принц, но Нелли видела, как сильно он сжимает вилку, уставившись в пустую тарелку.

- Это печально, Эндрю. Кому как не нам переживать о пользе? – причитала женщина, но ответа на последний вопрос не ждала, потому что сразу переключилась на Нелли. – Скажи, что я сейчас чувствую?

- Досада, разочарование, усталость. Я вам не нравлюсь, - озвучила невестка то, что было очевидно.

Уголки губ монархини немного приподнялись, она вытерла их бумажной салфеткой и отбросила в сторону, не переставая опасно коситься на гостью.

- Да, я против брака. Ты можешь быть рядом с Эндрю, хорошо, это необходимо, чтобы его уникальная магия сохранилась, но невесту мы подберем ему другую. Как вы относитесь к моему решению, Чарли, Грегори? – она обратилась к своим мужьям, сидящим по обе стороны от кресла королевы с унылыми лицами.

Чарли косился в тарелку, а Грегори бездумно наматывал ус на палец и думал о чем-то своем.

- Поддерживаю, Кара О’Коннори лучшая партия, сильная целительница древнего рода. Все еще незамужняя, приберегла себя для первого знатного мужа. Милая девушка.

- Я тоже так считаю, - откликнулся Грегори. – Лучше уж в потомках проявится целительство, чем эмпатия, хорошие маги вырождаются, а Империя Хилпард все еще не слишком дружелюбно настроена. Поговаривают, наместник региона Глодор, что граничит с Ширмаром до сих пор настраивает поселение против нашего королевства. Целители, безусловно, нужны.

Нелли так поняла, что Грегори – отец Эндрю, поскольку у него похожая форма лица и появляются такие же ямочки на щеках при разговоре. Сын недовольно посмотрел на отца, но тот его полностью проигнорировал, внимая словам венценосной жены.

Казалось, что Эндрю вот-вот вспылит, вскочит и что-то выкинет, чем только все испортит, Нелли погладила под столом его коленку, пытаясь успокоить, потому что на скулах принца ходили желваки, а взгляд молнии метал. Нелли и сама напряглась, но скандалами с королевой тут делу не поможешь.

У младших принцев никто мнения спрашивать не стал, они тихо ели и старались не отсвечивать, чтобы не попасть под горячую руку. У них были свои мысли и проблемы, тот возраст, когда семейные вопросы волнуют мало и дети просто не понимают, почему все просто не могут быть дружелюбными и жить счастливо.

Пять минут трапезы прошли в тишине, Эндрю так ничего и не взял на тарелку, да и Нелли едва кусок в горло лез после такого, но все-таки запеченную курочку она жевала с удовольствием и пыталась сытно наесться, ибо непонятно еще, в каком статусе она окажется тут после того, как ужин закончится. То, что она сейчас во дворце еще не значило, что через пару дней не окажется в Брудвуке, потому что снова не оставят выбора.

Внезапно двери снова распахнулись и в столовую подпрыгивающей походкой вошел король. Усы его блестели особенно ярко, уложенные гелем, он переоделся в более «королевскую» одежду, пиджачок по фигуре, брюки в тон. В начищенных запонках можно было увидеть свое отражение.

Муж королевы поздоровался со всеми кивком, в тишине расправил салфетку, как тореодор и закрепил ее в вырезе одежды под горлом. Смотрелся он забавно, но так показалось только Нелли, потому что все остальные глядели на монарха с почтением.