Стево на улыбку не ответил. Если бы мог, то и руки не подал. Но поздно теперь, чего уж!

— Доброго вечера славному светлому дому! — поклонилась образам и хозяину незнакомка, едва тяжело взошла в комнату и отпустила руку Стево, отступившего к Вайе. Чтобы заслонить.

— Входи, Флоря, спасибо, что ответила на зов, — старик встал и протянул руку Нелу, который тут же благоговейно поцеловал её. — Работа для тебя есть, только на тебя и надежда.

— Надежда? — Стево смолчать не мог.

Пусть Вайя делала ему знаки, пусть стремилась подойти к кровати с больным отроком на ней, он решительно отгородил её спиной от остальных, подтолкнул в Вэли, всё так же сидевшему у окна с безучастным видом, но всё примечавшему.

— Какая надежда от того, по ком земля вздыхает? Кому перину готовит? Такая не сможет отнять Петру от смерти, стражей Пути привлечёт и к нам.

— Верно, — глухо отозвался Вэли и встал рядом. Плечом к плечом. Теперь Вайя как за каменной стеной, не тронут.

В этот миг Стево явно почувствовал, как нетерпеливо переминается с ноги на ногу под окном Баубау — высокий, тощий человек в чёрном с двумя рядами острых зубов. Смотрит в комнату в нетерпении, проклиная охранные молитвы, продляющие жизнь тому, кому уже не надо. По ком дорога соскучилась.

Застучал посох о дощатый пол, сердито так, громко. Баубау отступил в тень.

Старик подошёл в Стево и нахмурился, глядя в глаза:

— Либо делай, как велю, либо уходите все. Флоря дело знает, а твоя подруга ей поможет. Земля всем периной будет, разница лишь в сроке. Согласен?

8. Глава 8

Вайолка

Вайя еле сдерживалась, чтобы не кинуться Стево на шею, но даже бровью не повела, когда взгляды их встретились. Не то место и время не то.

Главное — все живы. Все ли?

Она покосилась на кровать, где лежал Петру, и сердце сжалось, захотелось подойти, встать на колени у изголовья и вознести молитву Создателю, как обычная девушка. С верой в сердце и на губах.

А потом присесть аккуратно на краешек постели в ногах и поговорить с мальчиком, потому что те, кто не ушли, кто цепляются за жизнь, слышат близких. Иногда эти слова помогут укрепить их тело и дух, не дадут Стражам Пути увести за собой по дороге, вымощенной красным кирпичом, оставляющим несмываемый след на подошвах.

Но Флоря предупредила, как только отрок со слепыми глазами прибежал, кликнул несмело во дворе, будто точно знал, что они там, а остальных нет, чтобы слушала её во всём, и то может не получиться, а уж коли решит отсебятину пороть, так лучше и не начинать вовсе!

Вайя как узнала о Петру, так и вознесла благодарственную молитву: жив, и на том спасибо, а уж она его выходит!

— Мне помощь твоя нужна будет, серьёзная, не совсем законная, но раз дед Янко просит, не откажу, — пояснила Флоря, когда вышли они за ворота дома-замка и медленно пошли по дороге, ведущей на север. Велела слепому отроку бежать вперёд и подождать их у дома.

— Кто такой дед Янко?

Вайя слышала от Стево о старце-чудотворце, к которому он обращался недавно за помощью, не тот ли он старик, кто обещал Дар Вайе разбудить? А если и не тот, то главное, чтобы помог!

— Старик один, когда я девчонкой была, лошадь понесла, чуть меня не зашибла, отбросило тогда на обочину, пару дней провела в забытьи, память потеряла, а он меня отпоил и отмолил. Ещё тогда стариком был, мать моя говорила, что другим его и не помнит.

— А слепец этот? Его внук?

— Тише ты! Что понеслась, не поспеваю, — Флоря раскраснелась и взялась за поясницу. Вайя хотела было подставить плечо, но Флоря сердито замахала рукой, отойди, мол.

— Не внук вовсе, сирота, года четыре назад во время лихорадки семья его и померла, тогда многие помирали, а Нелу жил с ними, младший самый. Ну и не заболел даже, а все его померли, так местные тогда его и брать не хотели, даже в услужение. Разве не странно, даже если Инквизитор ничего странного не нашёл, всё одно: не могло так быть, что здоровые и крепкие померли в два дня, а он, хворый и убогий, выжил. Значит, порченный, Создателю порченные не нужны.