Предпринимаемые Петром меры вскоре принесли прекрасные результаты. К примеру, в России и за границей в большом дефиците были швейные иголки. С содействием Петра в рязанском уезде было основано игольное производство. При этом владельцы мануфактуры получили от государства право на беспошлинную торговлю в течение 18 лет. Вскоре иглы начали производить на гигантскую сумму в 330 000 рублей. Их изготовляли в таком количестве, что их хватало не только на всю Россию, но и большими партиями отправляли за границу.

Для обмундирования армии необходимо было сукно. Петр распорядился основать компанию, получившую от государства беспроцентную ссуду в размере 30 000 рублей. Владельцам мануфактуры дали право выплачивать долг производимой ими тканью. Но поскольку в России тогда своей шерсти не было, ее приходилось везти из-за границы. Царь приказал раздать помещикам овец для развития собственного овцеводства, а получаемую шерсть те стали продавать на суконные фабрики.

Также впервые в России Петр наладил изготовление бумаги. Для ее производства организовали скупку и доставку в Петербург негодного холста и лоскутьев. Одному из купцов дали привилегию на изготовление красок, а чтобы он мог заниматься делом не опасаясь банкротства, ввоз таких же красок из-за границы был временно запрещен.

Полотняное производство в России до Петра находилось в первобытном состоянии, хотя пеньки и льна было достаточно. Первую полотняную фабрику по поручению царя основал Тиммерман в 1714 году, а затем было построено еще несколько фабрик для изготовления холста и парусины. Владельцы фабрик получили из казны кредиты, и тогда же был запрещен ввоз в Россию тех сортов полона, какие изготовляли на вновь построенных мануфактурах. Прошло несколько лет и, по отзывам иностранных купцов, торговавших этим товаром, изготовляемое в России полотно не уступало по качеству голландскому, которое считалось в то время лучшим в Европе. Россия не только вывозила полотно в европейские страны, но до начала XIX века снабжала им Америку.

В 1717 году Петр поручил подканцлеру Шафирову и тайному советнику Толстому основать в России фабрику по изготовлению шелка и парчи. Для работы наняли мастеров во Франции. Они имели право брать учениками по своему усмотрению, как русских, так и иностранцев. На фабрике изготовляли золотые, серебренные, шелковые и шерстяные материи. На ней же изготовляли парчу, штоф, бархат, атлас, камку, тафту и разного рода ленты, чулки, галуны и прочее. Для мастеров и рабочих предприятия государство бесплатно построило дома. Компанию освободили от разных пошлин и защитили от конкуренции, чтобы дать ей время встать на ноги, а когда производство было налажено, шелковые фабрики разрешили создавать всем желающим. В Киеве по распоряжению Петра построили большую фабрику по производству зеркал и хрустальной посуды.

Царь стремился привлечь в Россию как можно больше иностранных мастеров, знатоков своих профессий. Из первой поездки за границу он возвратился с множеством ремесленников, инженеров и художников. В одном Амстердаме он нанял около тысячи человек. Одной из главных обязанностей русских резидентов при иностранных дворах был набор специалистов на русскую службу. В 1702 году в Германии опубликовали манифест, приглашавший в Россию фабрикантов и ремесленников на выгодных условиях. С тех пор оттуда полился целый поток фабричного и заводского люда. Иностранцев привлекали в России предлагаемые им выгодные условия и точное исполнение обещаний со стороны правительства. По приезду в страну мастерам устраивали экзамен на знание профессии, и если оказывалось, что они дела не знают, по распоряжению Петра их отпускали домой, не допуская оскорблений. А если оказывались, что люди пригодны к работе, их предписывалось содержать в довольстве. Мастерам предоставляли право беспошлинной торговли своими изделиями и свободу от разных поборов, служб и прочих повинностей. Петр строго запретил препятствовать отъезду мастеров из страны в случае их желания, а если мастер уезжал до окончания контрактного срока, проводилось расследование причины. Если оказывалось, что мастер уезжал по своему желанию, дело закрывали, а если выяснялось, что мастер жалуется на причиненные ему притеснения, виновных строго наказывали.