Из-под самолета вылетели, кувыркаясь, черные палочки.

Бомбы!

Киёми глянула на опустевший тротуар, подавляя порыв бежать обратно к Накадзима-Хонмати. Неужели в этот день ей суждено обнять своего мертвого ребенка?

Бомбы развалились, заполнив небо листовками, и тревога отпустила Киёми. «Б-29» улетал прочь от города на северо-запад, отмечая свой путь следом черного дыма. Значит, армейские зенитки смогли подбить огромную машину?

Когда Киёми подходила к грузовому порту Восточной Хиросимы, листовки укрыли город. Киёми остановилась. Решиться ли прочесть листовку? Кэмпэйтай хватала всех, кто читал американские сообщения. Убедившись, что на нее никто не смотрит, Киёми наклонилась и подняла одну. На одной стороне был рисунок – бомбардировщики, сбрасывающие бомбы, – и названия десятка городов, в том числе и Хиросимы. На другой стороне было написано по-японски:

Прочитай внимательно, поскольку это может спасти жизнь тебе или твоему родственнику или другу. В ближайшие дни некоторые или все города, перечисленные на обороте, будут уничтожены американскими бомбами. В этих городах расположены военные объекты либо заводы и фабрики, выпускающие военную продукцию. Мы решительно настроены уничтожить все средства милитаристской клики, которыми она пытается затянуть эту бесполезную войну. Но, к сожалению, у бомбы нет глаз. В соответствии с гуманной политикой США американские ВВС, не желая причинять вред невинным людям, предупреждают население о необходимости эвакуироваться из указанных городов и тем спасти свою жизнь. Америка воюет не с японским народом, а лишь с милитаристской кликой, этот народ поработившей. Мир с Америкой принесет народу Японии свободу от милитаристской клики и ознаменует рождение новой и лучшей Японии. Ты можешь восстановить мир, потребовав нового и лучшего руководства, которое закончит войну. Мы не можем обещать, что только эти города будут атакованы, но некоторые или все из них будут атакованы обязательно. Поэтому внемлите предупреждению и немедленно эвакуируйтесь.

Киёми скрипнула зубами. Ложь, все ложь! Где была гуманная политика Америки, когда ее самолеты сожгли Токио и убили ее тетку и дядю? Они не хотят убивать невинных людей? Так зачем тогда убивать матерей с детьми и стариков, которые уже шевелиться могут с трудом, не то что винтовку держать?

– Эй, вы! Немедленно бросьте это!

К ней бежал человек в штатском, размахивая руками, на лбу его блестел пот. Киёми выпустила листовку из рук.

– Это бомбы! – сказал подбежавший, повысив голос. – Новые бумажные бомбы, которые взрываются в руке!

– Прошу вас меня простить, мне очень стыдно.

– Вы ее прочли?

Киёми покачала головой:

– Зачем бы это мне?

– Точно не прочли?

– Конечно, не прочла! Мне пора, я на работу опаздываю.

Она поспешила прочь, оглядываясь через плечо – не идет ли он за ней. Вокруг люди выходили из укрытий. На их лицах, следящих за кружащимися листовками, читалось любопытство.

Сирены воздушной тревоги стихли, снова зазвучал стонами, стуками, скрежетом промышленный город, и люди вернулись к обыденным делам. Киёми вспомнила Ай. Напугал ли ее этот самолет? Ай такая смелая девочка. Киёми улыбнулась, мысленно представив себе, как Ай стоит на детской площадке и грозит американским летчикам кулаком.

Снова натянув лямку тревожной сумки, Киёми пустилась в путь. Солнце поднималось из-за холмов, согревая улицы, у Киёми на висках выступил пот, и она остановилась. Мысли побежали быстрее, когда она попыталась осмыслить посетившее ее предчувствие.

Снова завыли сирены – с севера шел на город «Б-29», оставляя за собой шлейф черного дыма, и на крыле его мелькало что-то красное.