– Вам знакомо чувство, когда слово из книги меняет всё? – спросил он, появляясь сзади с чашкой дымящегося кофе. – Как в детстве, когда учишься плавать и вдруг понимаешь, что вода держит.

– Я не плаваю. Контролирую берег, – выдохнула она, платя за книги картой.

– Тогда вам пора тонуть.

Колокольчик звякнул на прощание. На улице Владимир уже растворялся в толпе, но обернулся, крикнув:

– Страница 402! Там ответ на ваш вопрос про одиночество!

Дома Юлия развернула книгу. На странице 402 – засохший клевер. Четыре листка. Рядом карандашная пометка: «Счастье не ищут. Его собирают по крупицам, как мозаику из разбитых зеркал».

Она потянулась к осколку в кармане, который носила с той злополучной вечеринки. Край впился в кожу, но боль была приятной, напоминающей, что она всё ещё жива. В тишине квартиры, где даже холодильник гудел в ритме метронома, Юлия впервые задумалась: а что, если её берег – всего лишь край бассейна, а океан ждёт за его пределами?

Дождь стучал в окно, словно пытался передать азбукой Морзе то, что Юлия не решалась проговорить вслух. Она сидела за стеклянным столом, на котором лежали две книги: «Миф о Сизифе» и потрёпанные «Братья Карамазовы» с засохшим клевером на странице 402. Рядом – чашка кофе, остывшего до температуры комнаты. Её пальцы нервно перебирали уголки страниц, как будто пытались найти секретный шов в ткани реальности.

«Счастье – побочный эффект честности», – перечитывала она пометку Владимира. Чернила вонзились в бумагу с такой силой, что буквы напоминали шрамы. Юлия закрыла глаза, вспоминая его руки: мозоли, чернильные пятна, следы краски под ногтями. Руки, которые не боялись испачкаться. Руки, которые, казалось, могли собрать рассыпавшиеся осколки зеркал в новый узор.

Рациональный анализ (21:00):

1. Мотивация субъекта (Владимир): попытка произвести впечатление через провокацию.

2. Цель передачи книги: манипуляция с последующим вовлечением в коммуникацию.

3. Риски: эмоциональная нестабильность, потеря фокуса.

Она вывела эти пункты на листе бумаги, подчёркивая каждое слово, пока стержень ручки не проткнул лист. Но строчки казались плоскими, как презентация в PowerPoint. Никаких графиков, которые могли бы объяснить, почему его фраза «Страница 402» звучала в её голове громче, чем голос матери на совете директоров.

Сон №1:

Она стоит в пустой библиотеке. Полки изгибаются в спираль, уходя в небо. Владимир сидит на лестнице с кистью в руке, закрашивая буквы в книгах. «Что ты делаешь?» – кричит она. «Освобождаю слова от смыслов», – отвечает он. Проснулась в 02:17 с ощущением, что забыла как дышать.

Сон №2:

Они вдвоем на берегу реки. Он бросает в воду осколки зеркала. «Смотри, как они превращаются в рыб», – говорит он. Она видит, как серебряные чешуйки всплывают на поверхность, но, дотронувшись, режет палец. Кровь смешивается с водой, окрашивая её в розовый. Проснулась в 03:49, прижимая ладонь к груди.

Юлия встала, прошлась по квартире, поправляя уже идеально ровные подушки. Холодильник гудел, нарушая тишину. На полке с джемом и трюфельным маслом лежал чужой телефон, украденный Зоей на яхте. Экран мигал: 5 пропущенных звонков от «Неизвестного». Она взяла аппарат, ощущая его вес. «Сделка провалена. Она знает» – это сообщение могло уничтожить чью-то карьеру. Или жизнь.

Но вместо того, чтобы выбросить телефон, она спрятала его в ящик с вилками. Потом, будто оправдываясь перед собой, достала дневник – чёрную кожаную тетрадь, подаренную на тридцатилетие с гравировкой «Сила в порядке».

Запись от 3:53:

«Почему его слова жгут?

Контроль = безопасность. Безопасность = существование.