Из теней руин, из самой пыли мертвых миров, начали формироваться Стражи. Они не были существами. Они были сгустками чистой энтропии, слепками Отсутствия, которое было сутью их мертвого бога. Тени, поглощающие свет, превращающиеся в трехмерные провалы в реальности. Они не двигались – они сдвигали пространство вокруг себя, мгновенно возникая то здесь, то там. Их "тела" пульсировали холодом, от которого трескался камень и закипала органика даже на расстоянии.

Один из Стражей сдвинулся к щупальцу Плоти, державшему артефакт.

Контакт.

Не было взрыва. Не было вспышки. Было мгновенное Угасание. Органическая ткань манипулятора, мощная, как стальные тросы, в месте прикосновения Стража просто… исчезла. Не сгорела, не распалась – стерлась из реальности, оставив после себя идеально гладкий, обугленный срез. Запах озона и пепла стал удушающим даже внутри корабля. Плоть дернулась всем своим огромным телом – впервые Силван почувствовал от нее волну БОЛИ, жгучей и чужой, пронзившей его через прожилку. Гул превратился в рев раненого зверя.

Атака началась. Стражи, как тени смерти, возникали вокруг Плоти. Каждое прикосновение оставляло на ее "корпусе" идеальный, мертвенно-черный шрам, область мгновенного некроза, где живая ткань превращалась в инертный уголь. Корабль-левиафан затрепетал. Силван, все еще полубезумный от видений, видел сквозь "окно", как огромные участки знакомой бугристой плоти чернеют и отваливаются, открывая пульсирующие внутренности, которые тут же атаковали новые Стражи.

Импульс Плоти был оглушительным: ЗАЩИТА. УНИЧТОЖИТЬ. ЗНАНИЕ – НАШЕ.

Не страх. Ярость. Холодная, бездушная ярость исполнителя, чью миссию пытаются прервать.

Плоть ответила. Не лазерами или ракетами. Она ответила Жизнью против Небытия. Из ран на ее корпусе, из тысяч пор, хлынули потоки едкой, биолюминесцентной слизи – желтой, зеленой, фиолетовой. Эта слизь, соприкасаясь с черными провалами Стражей, не исчезала мгновенно. Она бурлила, вступала в яростную реакцию, испаряясь с шипением, но на миг сдерживая энтропийное поле Стража. Одновременно из складок ее тела вырвались тучи микроскопических спор – не для заражения, а как живая пыль, нацеленная на заполнение, на поглощение даже пустоты. Они роились вокруг Стражей, замедляя их движение, растворяясь, но оставляя на их теневых телах мерцающие точки света, которые, казалось, причиняли им дискомфорт.

Но главное оружие было другим. Сама Воля. Воля Того, Кто Умер, все еще жившая в мандате, запечатленном в Плоти. Когда крупный Страж сдвинулся прямо к смотровому "глазу", за которым стоял Силван, Плоть сконцентрировалась. Силван почувствовал, как огромная энергия – не электромагнитная, а нечто фундаментальное, связанное с самой тканью реальности – собралась в точке перед Стражем.

И пространство… сжалось.

Не вокруг Стража, а внутри него. Теневой провал, бывший Стражем, вдруг схлопнулся сам в себя с хрустом ломающихся измерений. На миг вспыхнула крошечная, невыносимо яркая точка – и погасла. От Стража не осталось ничего. Плоть применила оружие, искажающее саму реальность – осколок силы ее умершего творца.

Цена была высока. Участок "корпуса" Плоти рядом с точкой воздействия покрылся паутиной черных трещин, из которых сочился дым. Гул корабля превратился в стон. Боль, отраженная в Силване, была оглушительной.

Но атака Стражей ослабла. Они отступили, сливаясь с тенями руин. Система Охраны, активированная вторжением, была удовлетворена нанесенным уроном или просто не могла противостоять оружию, созданному той же силой, что породила и ее.

Плоть, истекая слизью и дымом из черных шрамов, медленно отступила от обломка, унося с собой артефакт, зажатый в обугленных остатках манипуляторов. Силван видел, как темная поверхность планеты с фреской вновь скрылась под пылью веков. Знание было добыто. Ценой плоти и боли.