— Ты уверена, что должно быть не наоборот? Хочешь поиграть со мной в игру «Смотреть можно, а трогать нельзя»? Но я и так уже едва сдерживаюсь...

— Чуть позже можно будет все, — отозвалась я.

Навыка вязать узлы у меня совсем не имелось, но как-то я справилась с этой задачей. Вид обезоруженного мужчины, который был полностью сейчас в моей власти, окончательно лишал воли. Я сидела на его бёдрах и, не удержавшись от соблазна, потерлась разгоряченным и влажным центром о твердую выпуклость, едва не кончив, когда Смолов подался вперёд и сделал резкий толчок в меня. Титаническим усилием воли я заставила себя подняться с Романа. Расстегнула молнию и пуговицу на его брюках и потянула их вниз.

— Хочешь заняться петтингом? — усмехнулся он.

На самом деле ничем таким я не хотела заниматься. И давно бы уже отодвинула свои трусики в сторону и насадилась на его большой член. Но напоследок хотела увидеть Смолова обнаженным, чтобы запомнить его красоту. И ему покажу небольшой отрывок своей жаркой фантазии, чтобы не я одна потом вспоминала об этом вечере.

Выпустив из боксеров его член, я на минуту залюбовалась. Какой он был большой и красивый. Провела рукой по горячей коже и задрожала от возбуждения. Казалось, воздух был пропитан заряженными частицами. Меня вело так, словно я попала в шторм, а волны наслаждения и эйфории накрывали меня с головой.

— Опусти свою руку вниз и потрогай себя, — попросил Роман сдавленным голосом.

Я вспыхнула от этой просьбы багровым румянцем, но сделала, как он попросил, и блаженно прикрыла глаза, коснувшись пальцем набухшего бугорка.

— Давай, кудрявая, хочу посмотреть, как ты кончишь, представляя, что я сейчас окажусь у тебя внутри.

Я едва не рассыпалась на миллион кусочков перед ним и от всех своих движений, но вспомнила, что не за тем сюда пришла. Перестав ласкать и себя, и его, я забралась на него.

— Ты... ты просто пустышка, — коснувшись его губ, прошептала я.

Дыхание сбилось. Тело покалывало от возбуждения. Но я намеренно не дала себе кончить, чтобы не терять окончательно голову и тонкую нить с реальностью. Хотя головой я уже точно не думала, когда совершала ряд опрометчивых поступков. Сама заигралась и зашла очень далеко, чувствуя сильное влечение и страсть.

Как бы мне ни нравился этот красавчик, но кто-то должен был поставить его на место. Меня не устраивала роль на все согласной секс-игрушки. Я только недавно выбралась из рабства и вешать на себя новое ярмо была пока не готова. Стать очередной любовницей богатенького сумасброда? Уверена, таких желающих выстроится очередь, но меня в той толпе не будет. Не все в этой жизни меряется достатком и сиюминутными желаниями.

— Ты привык считать, что люди любят за что-то: за красивые часы, или накаченную грудь, или просто за глаза. О да, глаза, они у тебя действительно красивые. Глубокого синего цвета, — Рома прожигал ими, испепелял, но тем не менее не двигался.

— Нет, Рома, люди любят за ощущения, которые дарят друг другу. Это не просто слова или физиология, это нечто большее. Рядом с партнером хочется развиваться и быть лучше. И если ты никогда не хотел в себе что-то изменить в лучшую сторону ради кого-то, значит, ты и не любил никогда! Вся эта гонка и показная значимость... Моя значимость в твоих глазах была только в сексе? Ради галочки, чтобы на следующее утро вышвырнуть меня из своей жизни? Или подарить мне, к примеру, новый фотоаппарат после секса? Сделать тоже, что ты делал со всеми любовницами? Отправлял в отставку, добившись желаемого? — по ледяному огню синих глаз я поняла, что Смолов был крайне недоволен услышанным.