– Я…

– Поймите! – леди поднялась на ноги и эмоционально взмахнула чайной ложечкой. – На этом благословлении держатся тысячи браков, это дает леди чувство правильности их жизней, чувство защищенности со стороны богини.

– И это потребует доказательств, а скажи мы, что саботировали церемонию, то под венец вас потащат с удвоенной скоростью, – покивала я, сама наливая себе чай.

Застывшая Амелия судорожно вздохнула, аккуратно поставила на столик чашку и бухнулась на кресло.

– Я ужасна, да? Хочу скрыть обман ради собственной малодушной выгоды.

– Душечка, простите мою дырявую память, но сколько вам лет?

– Восемнадцать, – девушка потерла лицо руками.

– Тогда послушайте умудренную жизнью тётю Луизу. Защищать себя и свое право на счастливый брак – это не подлость и не малодушие. У вас одна жизнь и нет права ошибиться с выбором супруга, тем более если сей выбор совершаете не вы. Даже мне в моем возрасте не хочется тратить остаток молодости и всю предстоящую зрелость на неподходящего мужчину. Так что плюньте и разотрите, все равно я не собиралась обнародовать факт церковных махинаций.

– П-почему? Разве вы не считаете правильным прекратить обман? – удивилась она. – Или… О, боже, вы хотите, чтобы нас связывала общая тайна?

– Почти. Я хочу, чтобы у нас обеих осталась возможность влиять на нашу дальнейшую жизнь.

– Это… благоразумно, – Амелия неверяще и задумчиво одновременно взглянула на меня. – Долг красен платежом, леди. Вы вольны требовать любую плату за вашу помощь.

Хе-хе, начнем, пожалуй. Как там действовал Алладин, чтобы не потерять свое желание на примитивное спасение?

– Погодите, леди, – я вздохнула, отставив пустую чашку. – Для начала скажите, могу ли я вам доверять в свою очередь? Обо мне в обществе ходят не самые лицеприятные слухи, в частности, некоторые особы считают, что моим расположением можно пренебречь, ведь в свои двадцать пять я до сих пор не замужем.

Амелия неловко покраснела и сама кинулась лить мне чай. Пауза затягивалась, когда красно-белая в крапинку леди подняла глаза.

– Мне ужасно стыдно за злые языки моего круга. Да, вы вновь зрите истину, Луиза, и я восхищаюсь и боюсь одновременно. Некоторые леди в самом деле считают вас… э-э-э, дамой не высшего сорта, которую можно не приглашать на все званные ужины или частные балы. Но уверяю вас, я не из таких! На меня вы можете рассчитывать, ведь никто из этих первосортных леди не протянул мне руку помощи.

– Возможно, вы прольете свет на истину? Отчего я претерпеваю столь неоднозначное положение как на брачном фронте, так и среди юных девушек?

Леди Мертон отвела взгляд, глубоко вздохнула и решилась:

– Все дело в вашей семье. Только не ломайте мне ничего, пожалуйста.

10. Глава 9

Настоящий гусар должен каждое утро купать лошадь в шампанском, он же дворянин. Делать дорогие подарки дамам, проигрывать целые состояния в карты, прицельно швыряться золотом в нищих на паперти и тщательно прятать.

Прятать закладную на дом, количество умерших от голода дворовых, сумму долга иным дворянам и дырки на собственных носках. Иначе какой же он аристократ? А что нет денег, так то гусарская лихость, не запачканная торгашеством. Примерно так мне объяснили настрой Рагонды.

– Герр Эдинтер успешно владел заводами по изготовлению мягкой мебели в Китерополе, но что я вам рассказываю? Вам ли не знать, наследницей каких финансов вы являетесь. И если подобное занятие для дворянина не стыдно в соседней стране, то для Рагонды это немыслимо.

– Поэтому аристократия гостеприимной Рагонды поспешила воспользоваться случаем и ткнуть новоприбывшего дворянина в его неправильность?