– Не надо, – остановил его батюшка, – в храме не продают молитвы за деньги. Просто берите и молитесь. Считайте, это подарок. А хотите храму помочь – можете просто оставить деньги вот здесь. – он показал на латунную коробочку на тонкой ножке рядом с загородкой, – А сейчас мне уже надо уходить, так что, не обессудьте, вынужден Вас оставить. А Вы, если есть еще у Вас время, можете помолиться. Вот хорошая икона Божией Матери «Неопалимая Купина». В честь нее наш храм освящен, кстати. А за упокой умерших близких – вон там, у Распятия. Там и тексты молитв везде рядом есть.

– Спасибо большое!

– Вас спаси Господь, что пришли, – батюшка огладил крест на груди и как-то особо пристально поглядел на Родю, – Сегодня у Вас будет очень трудный день, так что Вы уж берегите себя. Давайте я Вас благословлю; ладони ковшиком сложите.

– А как зовут Вас? – опомнился Родион, приняв благословение.

– Отец Георгий, – ответил священник, – Я здесь настоятель. Храни Вас Господь – и вышел, оставив Родю одного.

Тот постоял, нерешительно оглядываясь по сторонам, взял в руки подаренный батюшкой молитвослов, открыл наугад и прочитал первое, попавшееся на глаза: «Последование ко святому причащению». Вполне по-русски, вполне понятно. Он перевернул страницу-другую и снова вчитался: «Псалом 22. Господь пасет мя и ничтоже мя лишит…»

Через несколько минут, покинув храм, Родион и сам не понял, как после этого оказался в офисе. Он не шел, а словно летел над землей, настолько легкость во всем теле ощущалась необыкновенная, а в голове все еще звучали только что прочитанные и еще не вполне понятные, но сразу, как губка впитанные, и искренне принятые каким-то внутренним осознанием слова: «Аще бо и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси, жезл Твой и палица Твоя та мя утешиста…» В себя, а значит и в текущее состояние со всеми его заботами и проблемами его вернуло только рукопожатие охранника на входе. Раскольников на одном дыхании взбежал на второй этаж и перед тем, как заскочить в свой кабинет, толкнул соседнюю дверь и скомандовал своей помощнице:

– Света, привет! Казанец на месте? Давай его ко мне.

– Семен Казанец – вихрастый тридцатилетний парень, не рослый, но жилистый, с умными глазами и цепким взглядом – появился в кабинете Родиона через пару минут и сразу же сунул начальству раскрытую папку с кучей документов. Раскольников, не глядя на принесенные Сеней бумажки, вопросительно уставился на вошедшего. Семен неловко поежился:

– Что-то не так?

– Да нет, все так, но может сначала объяснишь? А то принес бумаги какие-то, кинул их молча начальнику под нос; разбирайся, мол, сам, проклятый эксплуататор.

– Что Вы, шеф, и в мыслях не было!

Сеня появился в жизни Родиона, да и в его бизнесе тоже, пять лет назад. Тогда Раскольников только начинал работать в строительстве. Дело для него было новое, и многих тонкостей он в ту пору еще не знал, а знающих людей под рукой, да еще таких, кому можно было доверять, как всегда, в такие моменты бывает, не оказалось. Собственно, строительная тема тогда возникла во многом случайно. У Раскольникова на лесозаготовках работало несколько единиц техники, необходимой для всяких сопутствующих работ: экскаваторы, погрузчики, бульдозер. Техника это не дешевая, а задействована она была на лесных делянках не так уж, чтобы много, потому и возникла идея периодически сдавать ее в аренду куда-нибудь на сторону. Родион помыкался с месяц, и с подачи своего давнего приятеля по флотской службе удачно пристроился к строительной компании «Возрождение». Бывший сослуживец, ни много ни мало, числился там аж целым генеральным директором, но решения все равно принимал не он, а фактические владельцы, родом из солнечной Турции. Турками же были и все начальники, так сказать, среднего звена, с которыми Родиону и пришлось в основном иметь дело. Ребята оказались хорошими партнерами, работы у них всегда было много, но самое главное – они всегда держали слово, что по тогдашним временам, да еще и в строительстве, было редкостью и серьезным преимуществом. Еще одной отличительной особенностью новых Родиных партнеров было фантастическое желание, просто потребность, какая то, торговаться. Согласование какой-нибудь расценки на работу экскаватора, что по идее должно занять никак не более десяти минут, в их исполнении убивало добрых полдня, если не больше. В ход шли все возможные восточные хитрости: скрупулезная проверка всех статей затрат, обсуждение возможной нормы прибыли и даже размера налогов, жалобы на тяжелую жизнь на чужбине, жадных русских чиновников, бесконечные пробки на дорогах и вообще на все подряд. Самое интересное, что по результатам всей этой тягомотины, как правило, удавалось согласовать вполне приличные расценки, устраивающие всех, что как раз говорило о том, что все эти ценовые сражения со стороны турок – не более, чем необходимый ритуал.