– Забрали, – вздохнула женщина, – только не далеко ушли. Внучка в тамбуре так оступилась, что чуть без ноги не осталась. Это она у тебя только деньги взяла. С внучонком все плохо, – на глазах цыганки показались слезы, – в следующем вагоне споткнулся о порог, толкнул проводницу, а у той в руках стакан кипятка был. Ей – ничего, а весь стакан – внучку на спину. На следующей станции уже «скорую» вызвали.

Серега поежился:

– И что, это кольцо сделало? Случайность.

Цыганка покачала головой:

– Ты же знаешь, откуда у тебя кольцо. Какая случайность? И дальше только хуже будет. Внучек умрет от ожогов. Внучку милиция заберет или что-то еще случится. Я тебе все деньги табора отдам, только сними проклятие.

Попов пожал плечами:

– Так я не умею. Что с деньгами, что без.

Женщина взяла его за руку:

– Уметь не надо. Прости их. От всей души, искренне. А деньги эти прими, как подарок. Тоже от души. Если хочешь, я внучку тебе отдам на время. Она согласна. Как насытишься – отпустишь.

Серега покачал головой:

– Куда я с ней? К матери домой? Мама, мы тут поживем вместе немного, а потом она уйдет? Не надо, и лишних денег не надо. Я их прощаю.

– Нет, нет, деньги надо взять. Это не тебе, это – выкуп кольцу за жизнь внуков. Жертва.

– Ну, ладно, – согласился Попов, – жертва, так жертва. Прощаю.

Цыганка посмотрела Сереге в глаза, и знакомый голос отозвался в голове: «Ладно, они свое получили. Простим». Женщина всхлипнула:

– Спасибо, господин. Спасибо. Хочешь погадаю? Не за деньги. Правду скажу.

– А если я в эти ваши гадания не верю? – хмыкнул Попов.

– Не верь, – улыбнулась цыганка и вытерла слезы, – на гадание не влияет.

Женщина долго разглядывала ладонь Сереги, и наконец спросила:

– Кто ты, господин? По твоей одежде, я вижу, одно, по руке – другое, а чувствую – ужас. Твой оберег… Это – дьявол.

Попов улыбнулся:

– Сатана? Ну, тот, кто мне его дал, чем-то был похож, согласен. Вот только остался в другом мире. Здесь его нет.

– Его – нет, кольцо – есть. Ты не знаешь его силы.

– А ты знаешь? – Серега погладил металлический ободок, уютно устроившийся на пальце.

– Нет, – покачала головой цыганка, – я обычная гадалка. В церковь иди, может быть там помогут.

– Сроду не был, – улыбнулся Попов, – Что там по будущему?

Женщина вздохнула:

– Горе у тебя впереди. Что-то с родственниками.

Серега побледнел:

– У меня из родственников только мама. Что с ней?

Цыганка развела руками:

– Не знаю, господин. Вижу, что несчастье. Приедешь – увидишь. Просто будь готов.

– Понятно, – скрипнул зубами Попов, – может ошибаешься?

– Нет, господин. Можешь мне не верить, но я зря пугать не буду.

– Ладно, – Серега взял себя в руки, – хорошее что-то будет?

– Будет, господин. Друзья тебя поддержат, женщины у тебя будут. Жизнь длинная у тебя будет.

Цыганка замолчала, и неуверенно продолжила:

– Я не вижу ее завершения. Как будто ты будешь жить вечно. Первый раз у меня такое гадание.

Попов нашел в себе силы улыбнуться:

– Значит, не обманул Майрон.

– Не знаю, господин, – вдруг заторопилась цыганка, – извини, остановка сейчас, внука в больницу повезем. Прости нас, господин, прости, и спасибо тебе, – женщина подхватила юбки и почти побежала к выходу.

*      *      *

Златогорск встретил пустым перроном с одиноким фонарем. Попов шагнул на платформу и ахнул. Мокрый снег шел стеной, словно на дворе был январь, а не апрель. На асфальте уже выросли сугробы выше щиколотки, а запоздавший трамвай напоминал маленький ледокол. В холодном вагоне было два человека, и Серега устроился на заднем сиденье, пытаясь через запорошенные снегом окна рассмотреть знакомые дома и улицы.