– Всё верно, – кивнул Ахмед, грызя дешевую ручку. – А где вы сейчас работаете?

– В Институте политического диалога. Это федеральное учре…

– Да-да, я знаю. Если не ошибаюсь, директор там Альберт Фолькер?

– М-м-м-м… да, – Шахрияр удивлен и при этом впечатлен осведомленностью Фейсала. Он видит, как Ахмед и Екатерина быстро, едва заметно переглядываются. – Откуда вам известно?

Ахмед хохочет, демонстрируя мелкие ровные зубы. Его смех обезоруживает.

– Я же все-таки работаю в Вашингтоне юристом, Шар. Я обязан знать, кто здесь кто. Кстати, я хотел спросить по поводу вашего имени. Я так понимаю, это краткая форма? Но от чего? Дайте я сам догадаюсь. Вас зовут Шариф?

Тут уж черед Шахрияра смеяться.

– Шариф? Нет, это слишком просто. Меня зовут Шахрияр.

Ахмед сочувственно морщится, всем своим видом говоря: «Да, чтобы жить в этой стране, каждому из нас приходится идти на жертвы и компромиссы».

– Слышали бы вы, как только меня ни называли, когда я приехал сюда четверть века назад. Дошло до того, что когда я представлялся, то просил называть себя Фазом.

– Мистер Чоудхори, – вмешивается Катерина. – Мистер Ахмед сказал, что у вас тут есть дочь. Какое у нее гражданство?

– Американское. Как и у ее матери.

– Но вы при этом не женаты.

– Совершенно верно.

– Вы когда-нибудь состояли с матерью вашей дочери в официальном браке?

– Нет.

– Я спрашиваю потому, что сперва нам следует рассмотреть очевидные варианты, – поясняет Катерина, переводя взгляд на Фейсала.

– И это совершенно правильный подход, – одобрительно кивает Ахмед. – Шар, прости, мне надо задать тебе личный вопрос. Есть ли у тебя какая-нибудь возможность воссоединиться с матерью твоей дочери? Например, жениться. В этом случае ты чертовски упростишь нам работу.

– У нее есть парень, – качает головой Шахрияр. – Они уже несколько лет живут вместе.

– Досадно, – Ахмед надувает щеки и, постукивая ручкой по столу, медленно выпускает из них воздух. – Должен тебе сказать, Шар, что вариантов у тебя негусто. Впрочем, ты и сам, наверное, это знаешь.

– Ясно.

По всей видимости, разочарование Шахрияра столь очевидно, что юрист тут же спешит его подбодрить.

– Ну-ну-ну… Не опускай руки. Дело вовсе не безнадежное. Раз один способ нам не подходит, надо подумать над другими, – он утыкается в резюме Шахрияра. – Что у тебя с компьютерными навыками? Программировать умеешь?

– Я обычный пользователь. «Ворд», «Эксель». Ну и всё в таком духе.

– Технические специальности?

– Нет. Если вы посмотрите мое резюме…

– Ага, вижу, ученая степень. В какой области?

– Социальная антропология. Моя диссертация была о рыбаках, проживающих на побережье Бангладеш. О социальной экономике.

Ахмед поднимает взгляд на Шахрияра и с любопытством смотрит на него.

– Занятный выбор. Почему ты взял именно эту тему?

– Я просто сам родом с побережья, – отвечает Шахрияр, не вдаваясь в подробности.

– Ладно, хорошо. Пожалуй, в вашем деле нам придется проявить большую изобретательность. Значит, так, Шар, давай на сегодня пока закончим. Начиная с этого момента держи со мной связь через Катерину. Она тебе расскажет, что делать дальше.

– Спасибо. Мы не обсудили ваш гонорар.

Ахмед обрывает его, поднимая руку:

– Давай не будем сейчас об этом думать. У меня гибкие расценки. Ничего такого, чего бы ты не смог себе позволить.

Катерина провожает его до дверей. Они проходят мимо дожидающихся своей очереди клиентов, число которых увеличилось на несколько человек.