В понедельник начале 11-го мне позвонила Мария Вячеславовна. Наш главбух.

– Люба, привет. – бодро начала она.

– Доброе утро, Мария Вячеславовна.

– У меня для тебя новость. Важная. Послушай меня, пожалуйста. И сама решай, что делать.

Я немного напряглась.

А она продолжала говорить.

– Как ты знаешь, дистрибьютором был зафиксирован факт нарушения корпоративных стандартов. Письмо об этом пришло в пятницу. Я обязана взыскать с тебя штраф, поскольку в пятницу ты ещё являлась нашим сотрудником. Это был твой последний рабочий день.

Я помолчала в трубку и спросила:

– И на сколько я попала?

– Ну, с учётом увольнительных, которые пойдут на погашение…Ты должна конторе ещё около двухсот тысяч рублей.

У меня застучало сердце.

– Согласно договору, ты должна выплатить их не позднее рабочего дня, следующего за днем увольнения. То есть, сегодня.

– А если у меня нет таких денег?

– Тогда мы будем обязаны через суд с тебя их взыскать. Либо. – она сделала акцент на этом слове и чуть замялась. – Либо ты продолжаешь работать. И я вычитаю 10% штрафа из твоей зарплаты ежемесячно.

Я понимала, что это ЕГО следующий ход.

Он нагибает меня.

Специально.

– А если сегодня принесу деньги?

– То будешь молодец. И успей, пожалуйста, до конца рабочего дня.

Я положила трубку. И тут же набрала Сане. Долгие гудки.

– Алло. Любка! Ты куда пропала?

– Я заболела.

– После реакции Тутанкова на пожар из журналов? – хохотнул он.

– Саш…

– Что?

– У тебя есть двести тысяч?

– Двести тысяч чего?

– Рублей! Не кроликов же…

– Люб, нет! Ты же знаешь, я только автомойку открыл. У меня инвестиционный период. Сам без денег сижу. Папа не даёт. Учит крутиться самостоятельно. А зачем тебе?

– Я потом расскажу…

– Какая-то ты странная…

– Не бери в голову…– ответила я.

И мы попрощались.

Спросить сумму у дяди Андрея? Так слухи до родителей дойдут. А я не хотела. Вариант один. Брать кредит. Дадут ли мне его?

Я натянула свитер. Джинсы. Взяла паспорт. И поехала в банк.

Я понимала, что это глупо. Я не хотела бросать эту работу. Затеяла историю с увольнением только лишь для того, чтобы ему не достаться. Хотя в глубине души хотела достаться! Но мне просто невыносимо было проигрывать.

И этот необоснованный азарт делал из меня глупышку…Которая сама доставляет себе проблемы ради каких-то дурацких принципов.

Насолить – не прогнувшись.

Сделать то – чего никак не ожидает.

Удивить. И заплатить за это дорогую цену.

Но рано или поздно ему надоест.

Эта мысль была неприятной.

Я просидела в банке около получаса. И мне пришёл отказ в выдаче кредита.

Я вышла из красивого модного здания прямо в слякоть и грязь.

Мимо летели машины.

Люди прятались от моросящего дождика под козырьками случайных магазинов и остановок.

Я тоже забежала под один.

И прочитала табличку: Микрозаймы.

Зашла.

Ярко-накрашенная брюнетка лет 35-ти натянуто улыбнулась мне и сказала:

– Вход в чебуречную с другой стороны.

– Нет, я к вам. – поспешно перебила её я.

Она посмотрела на меня внимательно с ног до головы.

– Вы можете оформить мне 200 тысяч наличными? – начала я.

– Школьникам не оформляем. – хмыкнула она.

– Нет! Мне уже есть 18. Я учусь и работаю.

Брюнетка недоверчиво сморщилась:

– Ты чем собираешься отдавать? Там проценты огогого!

– Оформляйте. – вздохнула я.

Через полчаса я вышла из хлипкого павильона с 200 тысячами рублей в кармане. И с конскими обязательствами по процентам. И с необычайно приятным чувством превосходства над обстоятельствами.

Сейчас я снова утру Тутанкову нос!

Надо было потарапливаться.

Рабочий день в автосалоне заканчивался черед полчаса.

И я прыгнула в автобус.

Аверьяновича, к счастью, не было на месте. Мне не хотелось объяснять ему всё.