– Границу не закрывают! – не сдержавшись, вспылил он на второй энергодень слежки. – Завтра продолжим. Мы не опаздываем.

– Ты совсем не слушаешь? – Рамон пощёлкал пальцами перед его лицом, за что тут же получил раздражённый шлепок по руке. – Мы по сто очков теряем ежедневно, ради экономии карту каждому не покупаем, а ты не понимаешь к чему спешка? Ты серьёзно?!

Хочу уже домой.

– Тогда специально для тебя. – Рамон под утомлённые вздохи развернул голограммный экран с таблицей и графиком. – Чистая прибыль напрямую зависит от количества уплаченных откупов и постоянно снижается. Если затянем, выйдем в минус.

– Повторная лекция по экономике меня не переубедила. Всё равно это глупая скупость, – буркнул Маршалл.

Рамон с Миккелем переглянулись и взорвались смехом.

– Друг, ты постоянно на наказаниях торчишь ради фильмов, – переведя дух, выпалил Миккель и хлопнул его по плечу. – Ты тотали11 Скрудж. О-о-о! – Он раскрыл рот, но вместо слов начал громко втягивать воздух и, лишь успокоившись, продолжил: – Мы влезли в твоё время. Не успеваешь смотреть фильмы и дичаешь. И голосовал против энергетиков тоже поэтому. Обычно же ты вливаешь их в себя литрами.

– Правда? – удивлённо поднял брови Ян. – Звучит нездорóво. На последнем сеансе Кейн сказал, что всё, что даёт лёгкий дофамин – в перспективе аддикция.

– Слушать мудонов тоже такое себе, Новичок. И, вообще, ты не туда уводишь, – отмахнулся от его слов Миккель. – Главное: Маршалл саботирует нас из-за ЧБ старья.

– Но.

Отрицания были бесполезны, Миккель его раскусил. Причина действительно крылась именно в отнятом времени. Будущее ограбление лишало Маршалла изучения классического кино, совсем недавно пополнившего его коллекцию. Ему нравилась подготовка к «делу», нравилось веселиться с друзьями, но фильмы являлись его убежищем с раннего детства и нигде и ни с кем он не чувствовал себя комфортнее, чем в обществе киногероев.

В итоге спор о мотивации Маршалла перерос в обсуждении терапии с Кейном. Из обличителя Миккель переоделся в ярого защитника и в своей рваной манере стал объяснять Яну, почему терапия с ИИ – глупейшее из занятий. Рамон, открыто не занимая чьей-либо стороны, старался контролировать течение дискуссии, чтобы бурным потоком оной никого не выкинуло на острые рифы и никто не обиделся.

«Не надо скрытничать, если тебе не удобно. Всё должно быть добровольно», – шепнул Рамон Маршаллу, когда они возвращались в Шестой. Ну да. Маршалл виновато потупился, и Рамон поспешил ободрить его новой конспирологической теорией, гуляющей по городу. На сей раз всё строилось вокруг ежегодного празднования Хэллоуина в лесу, где дети постоянно спускались в шахты и терялись в тоннелях. Кейн позволял им блуждать под землёй порой по несколько дней, и не оказывал никакой помощи с одной единственной целью: заставить потратить побольше очков, чтобы им пришлось потом выполнять его задания. Или чтобы с шахтами закрепилась паршивая ассоциация. Новичок бы за это проголосовал. Маршалл усмехнулся собственным мыслям и подключился к обсуждению лучшего способа переноса вещей.

После слежки и вычисления целей пришла пора планирования. Постройка маршрутов и будущая навигация «миссии» полностью легли на плечи Рамона. Остальные же закупали необходимые вещи и тренировались в обнаружении входов в дома. То ли от длительного приёма энергетиков, то ли от пробудившегося духа авантюризма, Маршалл больше не злился. Когда, наконец, настал день ограбления, он не мог усидеть на месте. Всё рвался на «дело». И сейчас, летя между небоскрёбами, он ощущал себя живей, чем когда-либо.