а) использует какие-либо средства, замыслы или уловки с целью совершения обмана;

б) делает ложные заявления или не делает заявлений вообще относительно существующих фактов работы компании в обстоятельствах, когда отсутствие такого заявления может привести к тому, что отчетность будет являться вводящей в заблуждение;

в) предпринимает любые действия, мероприятия или хозяйственные операции, которые являются или будут являться злоупотреблением либо обманом…»[531]

В отношении толкования последнего пункта у правоприменителей нет единого мнения. Так, некоторые юристы утверждают, что небрежность со стороны аудитора сама по себе представляет обман. Другие же полагают, что п. 10в-5 подразумевает наличие реального намерения совершить обман.

Вместе с тем еще в 1976 г. Верховный суд США по делу Хочфельдер против Эрнст энд Эрнст, явившемуся важнейшим прецедентом, связанным как с законом о ценных бумагах, так и с видами ответственности аудиторов, постановил, что необходимо выявить наличие определенной осведомленности и определенных намерений в совершении злоупотребления, прежде чем аудитора можно будет считать ответственным за нарушение п. 10в-5; следовательно, действие этого законодательного акта не распространяется на небрежность. За фальсификацию аудированной отчетности или предоставление ложной информации Акт о торговле ценными бумагами 1934 г. устанавливает уголовное наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет[532].

Необходимо отметить, что аудитор, приговоренный судом на срок более чем 1 год тюрьмы, независимо от характера преступления, автоматически исключается из членов AICPA и навечно лишается права заниматься профессиональной деятельностью. Исходя из характера и степени общественной опасности преступления, SEC может приостановить деятельность аудитора или лишить его права заниматься профессиональной деятельностью[533].

В США, Великобритании и других странах в последние десятилетия наметился определенный рост количества судебных исков против аудиторов со стороны клиентов или третьих лиц. Зачастую судебные тяжбы влекут весьма неблагоприятные последствия не только для самих аудиторов, но и аудиторских организаций, интересы которых они представляют. Как правило, за небрежность, допущенную при выполнении своих обязанностей, аудиторы и фирмы несут материальную ответственность, которая является для них достаточно серьезной проблемой.

В 1993 г. данному вопросу было посвящено заседание группы экспертов по проблемам учета, отчетности и аудита, состоявшееся в Нью-Йорке. В официальном докладе приводились цифры, указывающие на то, что только в США аудиторским фирмам предъявлено около 4 тыс. исков на 30 млрд долл. Понятно, что не все эти десятки миллиардов были реально взысканы. Некоторые акционерные общества, фирмы, компании и банки нередко пытаются списать недостатки своей деятельности на аудит[534]. Нередко все это весьма плачевно сказывается на деятельности аудиторских организаций. Так, “Laventhyol Horwarth”, некогда одна из крупнейших аудиторских фирм, проиграла более 100 судебных дел об ущербе, причиненном клиентам, и обанкротилась. Всемирно известная фирма “Coopers and Lybrand” в 1991 г. выплатила 33,8 млн долл. в качестве судебных издержек. Известная фирма “Ernst and Young” заплатила 65 млн долл., так как ее сотрудники не выявили злоупотребления в банке Lincoln Saving and Loan Association[535].

Самый большой всплеск судебных разбирательств имел место в области федерального законодательства США и Великобритании о ценных бумагах[536]. Известным случаем привлечения аудитора к уголовной ответственности является дело, возбужденное правоохранительными органами США против фирмы Саймона (1969 г.). Речь идет об уголовном разбирательстве против трех аудиторов, которые представили ложные свидетельства государственному учреждению, а также нарушили требования Акта о торговле ценными бумагами