Михаил Антонов. Зауженная к скулам форма лица, нос с горбинкой, чуть впалые щёки, тёмные волосы. Общителен, находчив, непоседа. Дотошный до мелочей.

Дионис Гривас. Классическое греческое лицо с развитыми скулами, большим прямым носом, высоким лбом, и выражением твёрдости и упрямой умственной концентрации.

Добров Юрий. Круглое и немного курносое лицо. Чуть оттопыренные уши. Кучерявая густая шевелюра. Скорее всего, человек с открытым характером, непоколебим в своей убеждённости, но не склонный вступать в конфликты.

Руднев Джозеф. Единственный в экспедиции мужчина с усами. Пышными усами. Да и брови под стать, нахмурены даже в анабиозе. Упрям, независим, уверен в себе, но умеет находить компромиссы и подчиняться руководителю.

Смит Барбара. Симпатичная брюнетка. С большими тёмными газами, – припомнил Кравцов. Но в состоянии сна её привлекательность исчезла. Возможно, в этом повинно отсутствие косметики. Не лицо, а маска. Видно, что девушка упорная и целеустремлённая.

Кравцов помнил характеристики психологов, и оценивал научных работников не для сравнения своих познаний в физиогномики. Делал он это машинально. Такая была привычка.

Последняя капсула. Луиза Паскаль. Влад мог и не смотреть на её красивое овальное лицо. У него хорошая зрительная память. Но он стоял и смотрел. Эмоциональна и чувствительна. Эта девушка вызывала в его душе давно забытое чувство нежности.

Наконец Влад оторвал задумчивый взгляд от лица Луизы, обернулся и бросил взор на капсулы научных работников. Им ещё рано просыпаться. На данном этапе экспедиции учёные не нужны. Сейчас время космо-разведчиков, членов экипажа.

Предстояла кропотливая работа по картографированию звёздного пространства радиусом сто световых лет в направлении центра Галактики. Звёзды в этой области рукава Стрельца располагались достаточно близко друг от друга. Это было ни хорошо, ни плохо. Просто выполнение задачи займёт много времени. Аналогичные действия экипаж повторит, когда «Эра» сделает скачок по другую сторону от звезды HIP 122345. Как только будут получены данные засечек с двух точек пространства, БАК составит трёхмерную карту звёздного скопления. И после этого проснуться члены научной команды, чтобы приступить к исследованиям и поиску новой Земли.

Картографирование началось с фотофиксации выделенной области и разбивки её на шесть зон измерения. Работа велась посменно и круглосуточно, при содействии шести роботов. Но миновало десять дней по земному времяисчислению, а обследовано было менее половины сектора.

Влад работал в одной смене с бортинженером Джи. Плюс помощники – два электронных андроида, которые, после расконсервации и установки радиотелескопов, в основном выполняли функции: подай-принеси. Да и сами гибернавты особо не утруждались. В их обязанности входил лишь контроль над бесперебойной работой оборудования. Влад и Тунга обычно сидели в креслах у кофейного бокса на палубе Арсенала. С таким же успехом они могли пить кофе в кают-компании или отдыхать у небольшого озерца в оранжерее. Но на звездолёте не бывает удалённой работы. Личное присутствие обязательно.

Влад просматривал на экране планшетника целевую рабочую карту, полученную от БАКа. В квадратном сетчатом узоре были обозначены точки-звёзды с номерами позиций: красным цветом – отработанные, белым – ожидающие «засечку». Белых было больше.

– Так мы провозимся ещё месяц, – с досадой сказал он и отложил компьютер на столик.

– Да, – откликнулся Тунга. – К сожалению, лазерные дальномеры в нашем случае не применишь. А работа телескопов медлительна.

Кравцов поднялся и бесцельно стал вышагивать вдоль расположенных в ряд телескопов. Их было шесть. Ещё хотя бы два, и работу можно завершить за месяц. Локаторы для этой работы не годятся. Хотя, стоп! Лицо Влада просветлело. Два главных радиолокатора! Это же многофункциональные устройства! Ведь с их помощью выстраивался курс звездолёта в линейном космосе! Они могут работать, как радиотелескопы. Влад активировал космо-браслет на левом запястье.