Дернув руку, смертный погрузил клинок в священные воды, постепенно напитывая лезвие ими. В голове всплывали образы древних Оммёдо, которые учили его искусству борьбы с демонами и теми, кто мог быть выше их. Главное для монаха – поддерживать душу в гармонии и балансе. Покуда помыслы чисты – сила слова, возложенного в чтении сутры, способна придать любому орудию безграничную силу. Приподняв указательный и средний палец, Орочи не смел прикрывать глаз, внимательно следя за длинной головой.

– Даруй омовение, даруй очищение. Я есть бесстрашный воин, способный отпереть врата в мир Ками. Да воссияет солнце яркое на тёмном небе, да приоткроет очи свои величественная Аматэрасу, дабы пронзить нечестивых ликом своим.

Капли воды собирались вокруг кончика лезвия, плавно растекаясь вдоль острия плотной оболочкой. Влажные рукава утяжеляли движение, но божественный убийца, привыкший к более тяжелым обстоятельствам, с легкостью управлялся левой рукой. Подушечки пальцев коснулись клинка, слова сутры повторялись трижды, пока Орочи концентрировал жизненные силы на мощный удар, способный разрубить сразу несколько Рокурокуби. Демоны внимательно изучали смертного, принюхивались к его запаху и отчего-то не шли в бой первыми, позволяя ему полностью завершить обряд. Божественный убийца ринулся в бой. Огибая длинные шеи, он целился прямиком в тела, но наткнувшись на броню, отступил, вынужденно разрывая зрительный контакт с существами. Демоны очнулись не сразу. Постепенно приходя в себя, они потирали впалые носы, раздирали глаза, пока черная кровь капала на оскверненные земли. Орочи повернул голову в тот момент, когда один из демонов поднял лапу, сильно ударяя смертного, прижимая того к земле, выбивая воздух из легких. С трудом кашляя, божественный убийца часто моргал, прогоняя пелену, дабы найти потерянную катану, но существа не желали сдаваться, подступая к собрату, нанося удары по открывшимся рукам и ногам. Всё тело Орочи с ног до головы уже давно было покрыто шрамами. Некоторые из них были настолько глубоки, что смертный только дарованным чудом оставался жив, самолично зашивая кожу. Даже сейчас, когда демоны остервенело впивались острыми клыками в плоть, Орочи не проронил ни звука, концентрируя жизненную энергию в центре живота. Его тело начало пылать, жар настолько сильно пронизывал смертного, что демоны, не ожидая такого, отринули.

Кровь смешивалась с демонической. Ало-черное месиво истончали дикий смрад, Орочи желал уйти отсюда как можно скорее, оставляя этих демонов кому угодно. Опираясь на руки, божественный убийца поднялся, примечая узкую тропу слева от старого дерева, ствол которого почти полностью сгнил от миазм. Кивнув и дотянувшись до катаны, смертный решительно отступил, дабы набрать скорость для прыжка и предстоящего бега. Ему необходимо преодолеть демонов за один мощный прыжок, а затем скрыться за тонкими ветвями, заглушая личный запах природным. Мысленно отсчитывая от трех до одного, Орочи спрятал клинок в ножны, который сразу же был подвязан за пояс. Катаны утяжеляли его движения, делали менее устойчивым, но нести их в руках было бы гораздо тяжелее. Шепот, исходящий от запечатанных ножен манил и завлекал. Сокрытое в них постоянно желало прорваться наружу. Именно поэтому божественный убийца предпочитал дискомфорт, тренируя тело изо дня в день.

Глубокий вдох. Орочи мгновенно сорвался с места, не очень уверенно огибая вырванные сухие деревья, летящие в его сторону. Одна из длинных шей преградила путь, но смертный, пригнувшись и заметив смрадную лужу, смог с её помощью проскользить по земле, не сталкиваясь с демонической аурой. Демоны шипели и ревели за его спиной, не в силах сразу же развернуть головы. Один из Рокурокуби, что оказался куда ближе к узкой тропе, смог раздробить валун на несколько массивных частей, которые уже летели в сторону смертного. Левую часть плеча и бока пронзила дикая боль. Запнувшись о выступающие корни, Орочи зашипел, сжимая рукой открытую рану. Силы улетучивались, ему не хватало их даже на внутреннюю защиту, вынуждая бежать. Собрав всю волю, божественный убийца поднялся на ноги, стягивая с лица парчу. Ткань передавила рану, не позволяя крови быстро течь. Возможность уйти как можно дальше от кровожадных демонов перечеркивала любые фантомные боли старых ран. Он был Убийцей Богов, но даже такому сильному существу необходим долгий отдых. Смертное тело, не способное легко бороться с недугами, было давно изношено, словно старые доспехи, некогда покрывающие его в эпоху Камакуры. Тогда, сражаясь с сотнями самураев Минамото, Орочи отчаянно не понимал за что и для чего заносил руку для очередного удара.