Зоя закатила глаза.

– Господи! Нет, я спала. К тому же где моя комната, а где твоя. Пришла от Пашки пьяная и завалилась.

Илья задумчиво опустил взгляд. Уставился на хвост веревки, торчащей из-под Зоиной кровати. Толстая, сантиметра два в диаметре. Нагнувшись, он потянул канат на себя.

– Что ты делаешь?

Илья выудил веревку, та оказалась длинная, как змея. И явно прочная.

– Прекрати!

– Тихо, – шикнул Илья. – Уже ухожу. Но ты должна сказать, откуда у тебя этот канат.

– От верблюда!

– Не уйду, пока не скажешь.

– Ладно, так и быть. Эту веревку притащил Падлыч из своей подсобки.

– Падлыч?

Илья был сильно удивлен. Хотя…

Он вспомнил, как Зойка погуливала с комендантом. Потому и жила в комнате одна, как королева. Она вообще девка симпатичная, только на голове черт знает что устраивает.

Илья пощупал веревку. Вспомнил, как кто-то рассказывал, что Падлыч раньше занимался альпинизмом.

– Зачем он тебе ее принес? Как это объяснил?

– Да никак. Просто сказал, чтобы я спрятала.

– Прямо так и сказал?

– Ой, только не говори ему, что я рассказала, – спохватилась Зоя. – Скажи, что сам догадался.

Илья переваривал информацию. Приподнял веревку, зачем-то ее понюхал.

Неожиданная догадка толкнулась в нем беременно. Он жадно уставился на Зою. Та даже испугалась, отсунулась подальше к спинке кровати.

– Вспомни, когда он тебе эту веревку принес?

– Да-давно.

– День?

Зоя медленно выпрямилась.

– Слушай, это ж было в тот самый день, когда нашли Алину. То самое воскресенье. По телику еще «КВН» показывали…

«КВН», – подумал Илья. Кто-то в тот день смотрел КВН. Или футбол. А кто-то пошел на Чистые пруды кормить уток. Воскресенье, можно понять.

Зоя еще что-то говорила про своего Пашку, как он в тот день напился и грозился прибить коменданта. Илья ее уже не слушал. Вышел из комнаты, на ходу набрасывая капюшон. Спустился на второй этаж, удачно ни с кем не столкнувшись.

21-я комната оказалась не заперта. Илья толкнул дверь и быстро вошел.

На полу комнаты валялись обертки и пластиковые бутылки. На столе громоздилась грязная посуда. На кровати пузом кверху лежал хозяин комнаты. Переваривал ужин, три десятка пельменей со сметаной, мурлыча припев из попсовой джин-группы: «Поспали – можно и пожрать, пожрали – можно и поспать…»

Петя Зайцев был тучным детиной с жидкими усами и кареглазой хитринкой. Похож он был скорее на прораба или на проводника поезда, но никак не на студента. Как и Илья, он учился на пятом курсе истфака и писал диплом.

Петя постоянно терся рядом с комендантом Падлычем. Услуживал, выполнял разные поручения. Подай, принеси. У каждого коменданта есть такой угодник. На этом стоит любая общага.

Поговаривали, что Зайцев стучит. Но ни разу не ловили. Поэтому просто снисходительно посмеивались, понимая, что Петина сервильность – это плата за отдельную комнату и прочие послабления от главного по койко-местам.

Услышав шаги, Зайцев с кряхтением сел. Удивленно уставился на Илью.

– Ты?

– Тсс, меня здесь нет.

Петя понизил голос:

– Поесть хочешь? Я пельмешек сварил.

– Ничего не хочу. Что в общаге творится?

– Ничего особенного. В первые дни немного погудели и затихли. Комнату твою опечатали.

– Видел. Что народ обо мне говорит?

– Некоторые думают, что это ты Алину убил. Но в основном сомневаются. Падлыч следователям про тебя наплел, что ты хулиган, нарушитель режима и вообще асоциальный тип.

– Сволочь.

– Зачем ты вернулся?

– Хочу найти убийцу. Думаю, он залез в нашу комнату с крыши.

– Почему ты так решил?

– Веревка.

– Какая еще веревка?

– Альпинистская, которая хранилась у коменданта в подсобке. Я обнаружил ее у Зойки Дымовой под кроватью.