– Добро пожаловать на наши семейные разборки, – провозгласила Илинора, обращаясь к гостьям. – Вас ожидает крайне увлекательное зрелище! Но не корите себя – не вы тому причиной, наоборот… Мы все вам очень рады.

– Вы с ним сильно поругались, мама? – спросила Джионна.

– Да, – лаконично ответила Илинора.

– Но с отсрочкой, – добавил Хеймир.

– Какой отсрочкой? – не поняла Сэнни.

– С отсрочкой вступления в силу, – ответила Илинора таким тоном, будто разъясняла нечто элементарное: – Чтобы совсем уж откровенно не собачиться при гостях. Не беспокойтесь, мы будем вести себя прилично. Пока. А разберемся друг с другом, когда останемся наедине. Мы так уже раньше делали. Это бывает удобно.

– Какая интересная задумка! – воскликнула Ллайна, поглаживая пальцами подбородок. – А вы часто ссоритесь?

– Что вы называете словом «часто»? – вопросом на вопрос ответила Илинора.

Часто или нет, но на памяти Сэнни ТАК они ссорились первый раз.

Джионна, потянув Илинору за руку, отвела ее в сторону и шепнула:

– Значит, твое обещание… -

– Значит, вы с Сэнни узнаете ровно столько, сколько сумеете из него вытряхнуть. Мое обещание ему, увы, стоит больше, чем вам.

– Мне всегда казалось, что ты можешь сделать с ним все, что захочешь, – заметила Сэнни.

– Я тебя умоляю! – Илинора фыркнула. – И что же это – всё? Вот сейчас мне хочется его убить, но, думаю, что не смогу – он будет вовсю отбиваться.

Илинора подошла к столику, на котором все еще стояли стеклянные колбы, лежали мешочки с порошками и иголки, посмотрела задумчиво и заметила:

– О! У нас есть похожие штуки.

– Или! – предостерегающе воскликнул Хеймир. – Мы договорились!

– Не об этом! – отмахнулась она и взяла колбу с кровью.

Хеймир, что характерно, тоже подошел, выглядывая из-за ее спины. Судя по его виду, его обуревали очень… разнонаправленные чувства.

– Я не ошибусь, если предположу, что результаты вас удивили, – протянула Илинора.

– Получается – между нами есть родство еще и по… другой линии? – предположила Сэнни.

– Получается, – сказала Сю-Джин.

Лицо ее было по-настоящему каменным.

– И вы знаете – что это за другая линия?

Сю-Джин качнула головой.

– Я всегда считала, что родилась в горной деревне. Что мои родители – крестьяне. Как я и рассказала. Очевидно, мы не учитываем какой-то фактор.

– Очевидно, – согласилась Илинора, оборачиваясь к Сю-Джин. – И вы все-таки догадываетесь, какой.

Сю-Джин окинула Илинору въедливым взглядом и заметила:

– Как, пожалуй, и вы.

– Один – один, – прокомментировала Илинора так, будто они вели фехтовальный поединок на турнире.

И какой же это фактор?

«Ну же! – обратилась к себе самой Сэнни. – Не лги себе! Ты не полукровка. Ты чистокровная шуорка. Ты можешь взять иголку, колбу и порошки и пойти с ними к своему так называемому отцу, чтобы убедиться. Правда, он тебя не пустит на порог. И не только тебя… Если бы ты была полукровкой, никто бы и никогда не выбрал тебя в Предназначенные. И пахнешь ты как чистокровная, не как полукровка – у них вомероназальное сплетение, рецепторы и железы недоразвитые. Тебя же учили в твоей школе… анатомии. Когда ты была маленькой, ты могла считать, что ты – исключение, вся такая особенная. Но это… плохое объяснение.

И кто тогда твой… настоящий отец?»

Хеймир смотрел на нее задумчиво и так, будто, как и Сэнни совсем недавно, прикидывал про себя – сказать или нет?

– Сэнни, что ты знаешь об Императоре? – внезапно спросил он. – Ты его видела когда-нибудь вживую?

– При чем здесь Император? – недоуменно отозвалась Сэнни. – Он вечный и бессмертный. Он земное воплощение Бога Солнца. В золотых одеяниях, в головном уборе из золотых пластин, которые изображают солнечный диск. Он живет в Облачном городе. Я видела его, когда для совершения обрядов он спускался на своей Небесной Колеснице в Кей-Дзё. Но не его лицо – он всегда носит золотую маску.