Именно здесь, среди этих развалин, Рин-Сэй поделился новостью – с Айгуром и Хемом. Он должен был объяснить, почему больше не сумеет сопровождать их.

– Конечно, ты не мог отказаться, – произнес Хем все же больше с вопросительной, чем с утвердительной интонацией.

– Нет-нет! – Рин-Сэй замотал головой. – Это мой долг. Я поклялся. На меня возложена большая ответственность. Я не могу… подвести. И имена я не вправе называть.

– Понятно, – коротко отреагировал Хем, и не думая скрывать, что новость ему не понравилась.

Помимо всего прочего, она означала конец их путешествиям.

Айгур же просто молчал. Ему тоже было понятно, причем сразу, без всяких полувопросов. Они с Хемом переглянулись и не стали наседать на Рин-Сэя.

– Вы настроены скептически? – Рин-Сэй ощущал некоторую обиду.

– А, по-твоему, мы должны быть горды за тебя? – брякнул Хем и, пожевав губами, добавил: – Видишь ли, как нам кажется, твои способности лежат несколько в иной плоскости. Ты… не слишком силен в обмане и лицедействе. Потянешь ли ты чуждую тебе роль?

– Никого более подходящего не нашлось.

– В этом мы не сомневаемся. – Айгур вздохнул. – Мы сомневаемся в том, что вообще может быть хоть кто-то, по-настоящему подходящий. Слишком много требований, чтобы один человек мог соответствовать сразу всем.

«Я справлюсь, – попытался убедить себя Рин-Сэй. – Справлюсь». Уверенности он вовсе не чувствовал, и на душе у него было тревожно.

– Чтобы у тебя было больше шансов на успех, нужно придумать тебе, действительно, хорошую легенду, – заявил Айгур.

– И пути отступления, – добавил Хем. – Но, вообще, Айгур прав – надо подкинуть этому таинственному Тайному ордену приманку, на которую нельзя не клюнуть.

Так возникла идея с монетами и статуэтками. Рин-Сэй согласился и во время обсуждения старался казаться невозмутимым, как и полагалось членам его Ордена.

– Тебя что-то еще… гложет?

Хем был все-таки очень проницателен. И Рин-Сэй в очередной раз признался:

– Моя наставница… Она вытащила меня из Шуоры. Я обязан ей жизнью. И еще другим магам…

– Тебя огорчает, что ты… кое о чём умалчиваешь? Что они не знают о твоих перемещениях на Запретный континент?

– О поселении. О монетах… Огорчает… – Рин-Сэй горько усмехнулся. – Получается, я их обманываю.

– Но ты же действуешь по их поручению.

– Они даже о вас ничего не знают!

– Может быть, как-нибудь потом, – уклончиво сказал Айгур.

– А что о нас знать? – Хем развел руками. – Мы простое общество любителей древности! Кому мы можем быть интересны?

В тот последний раз, когда Рин-Сэй был на Запретном континенте вместе с Айгуром и Хемом, он пошел прогуляться в сторону от уже поднадоевших ему развалин.

– Будь осторожен! Здесь везде очень опасно! – крикнул ему вдогонку Хем.

Ступая по желтой колышущейся корке, Рин-Сэй бродил между минеральными наслоениями, шипящими гейзерами и кислотными озерцами, разделенными узкими перемычками, пока ему и это не надоело, и он повернул обратно.

Возвратившись к руинам и к двум своим друзьям, он с облегчением стянул на шею повязку, закрывавшую рот и нос и защищавшую от испарений.

– Никак не могу привыкнуть, – растерянно произнес он. – Это место жуткое даже по меркам Запретного континента. Там была такая… хлюпающая и пузырящаяся воронка – словно врата в потусторонний мир, которые однажды пропустят через себя погибель всего человечества.

– Ты очень поэтичен, – буркнул Айгур.

– Слишком впечатлительный и чувствительный для Созерцателя, – согласился Хем. – Я говорил!

– На себя посмотри! – парировал Рин-Сэй.

– Мне позволительно. Я обычный человек, далекий от аскетизма и медитаций, а не глубокомысленный философ, искатель некоего Абсолюта.