Резко отшатываюсь, сбрасываю толстовку и возвращаю Харму. Тот молча ее забирает и до побеления костяшек сжимает кулак.

— Нет, никаких проблем. Это — Харм. Мой... знакомый, — лепечу я. Артем хмуро кивает и цедит сквозь зубы:

— А ты, значит, с каждым знакомым ведешь себя как... шалава?

Справедливо. Он перебрал и не видит краев. Разве парень, заставший невесту в объятиях другого, не имеет права на гнев?..

Но обида отчего-то больно царапает сердце.

Черная толстовка падает к моим ногам, Харм молниеносно замахивается и одним точным ударом отправляет Артема в нокдаун. Тот отлетает к стене, с трудом поднимается и, восстановив равновесие, потирает ушибленную скулу. Охранники срываются с места, но он останавливает их взмахом руки и обращается к Харму:

— Ты труп. Ты не знаешь, с кем связался. — Читаю по губам и с трудом подавляю приступ тошноты, но Харм нагло усмехается:

— Ты реально думаешь, что я тебя боюсь???

Он забирает с пола толстовку, подмигивает мне, расслабленно проходит мимо зевак и скрывается в дверях.

Окончательно понимаю, какую кашу я заварила, и алкоголь мгновенно выветривается из глупой головы.

Щелчок пальцев — и неугодный Артему человек перестает существовать. Влияния и власти у него предостаточно.

— Как ты? — Подскакиваю к своему жениху, судорожно глажу по спине, отряхиваю рукава сорочки, осматриваю опухшую щеку, но он отталкивает меня, достает телефон и, покачиваясь, шагает к выходу.

Нагоняю его уже на улице и принимаюсь умолять:

— Артем, пожалуйста, ну не надо. Прости, я напилась... Он малолетка, школьник, он сам не понимает, что делает. Зачем связываться с ним и беспокоить серьезных людей? Посмотри на него. Он мне не нужен!

Преграждаю путь и плачу навзрыд, и Артем рявкает:

— Все, понял! Ладно!

Экран телефона в его ладони гаснет, и я с облегчением выдыхаю.

Ветер шумит в кронах тополей, изморось превратилась в мелкий противный дождь.

От стены отделяется тень, и оранжевый огонек сигареты, описав дугу, с шипением умирает в луже.

Харм прожигает меня полным презрения взглядом, прищуривается, набрасывает на башку капюшон и скрывается во мраке подворотни.

Опускаю голову на плечо Артема и позволяю ему увести себя обратно в духоту и смертельную скуку ВИП-зала.

14. Глава 14

Удушье — именно его я постоянно ощущаю. Приступы клаустрофобии, панику и желание вырваться из клетки и сбежать.

Весть об инциденте в клубе быстро долетела до Лондона, и на следующее утро Женя устроил мне форменный разнос:

— Ты что там творишь? Темыч сам не свой! Ваши загулы с Катюхой он терпит, но вот танцы на столе непонятно с кем не перебор ли? — возмущался он, и я в сердцах выложила брату то, о чем раньше предпочитала помалкивать:

— Артем тоже не святой! Я своими глазами видела, как он обжимался с размалеванной эскортницей в туалете!.. Половина его развеселых подружек имела с ним секс. А еще есть студентки, готовые на все ради зачета...

Я ждала сочувствия, но Женя заорал так, что чуть не выронил смартфон:

— Включи голову, Ника! Случись что — помочь нам сможет только его семья. А ты — дочка своего отца. Никогда не забывай об этом. Ты даже не представляешь, сколько людей хотят воспользоваться твоим положением и твоей доверчивостью!

В гневе брат был страшен, но его внушения возымели обратный эффект: я поняла, что для близких являюсь кем-то вроде породистой суки, предназначенной лишь для рождения чистокровных щенков. Мое главное достоинство — умение помалкивать и не доставлять проблем.

Но я не хочу для себя такой участи. Дорогих подарков и неискренних дежурных улыбок для отношений мне мало.

Потому что теперь я знаю, какими должны быть настоящие чувства.