Черный спортивный «Мерседес» медленно скользит по темным улицам. Артем, не отрываясь, следит за дорогой, а я тайком разглядываю его профиль и диву даюсь, почему соседнее сиденье занимаю именно я, а не очередная модель с умопомрачительными формами. Он круто выглядит в простой дизайнерской одежде, остроумно шутит, поддерживает разговоры на любые темы.

Он с детства присутствует в моей жизни, но я его практически не знаю. Даже цвет глаз прямо сейчас припомнить не могу.

Мы заявляемся в клуб под ручку и вызываем замешательство у присутствующих — знакомых и не очень. А потом начинается привычная пьянка по всем правилам: коктейли, джин, виски и игристые вина текут рекой. Многочисленные друзья Женьки и Артема устраивают алкомарафон и надираются до беспамятства, однако для «своей леди» он заказывает исключительно колу со льдом.

Наивный. Я быстро нашла общий язык с более старшими девушками из компании и, уходя с ними «попудрить носик», успела закинуть в себя семь шотов водки.

От алкоголя онемело лицо, тело стало резиновым, но иначе снести мокрые губы Артема на своих губах я бы не смогла.

Вечеринка набирает обороты, на меня уже ровным счетом никто не обращает внимания, и я выскальзываю из ВИП-зоны в общий зал.

На танцполе шумно и тесно, пьяные тела дергаются в конвульсиях, сполохи света слепят глаза, грохочут басы, отдаваясь в желудке.

Прислоняюсь к стене, по щекам течет пот и остатки стильного макияжа.

От поцелуев Артема хочется прополоскать рот. А лучше — сбежать из этого клуба на северный полюс. К отношениям с ним я не готова. Пусть Женя меняет ориентацию и сам с ним спит, если такое насилие над личностью для него приемлемо!

Подбадриваю и раззадориваю себя, и настроение улучшается. Конечно, мой бунт — всего лишь буря в стакане и я никогда не пойду против отца, но выпитые шоты вдохновляют на глупости.

Мимо вразвалочку проходит высокий темноволосый парень в черном худи и узких джинсах. Его походка, силуэт, прическа и парфюм знакомы до приступа паники.

...Порыв свежего ветра, разряд молнии, надвигающийся шторм...

Я хватаю его за плечи и разворачиваю к себе.

Харм. В мерцающем ультрафиолете глаза сверкают как у ненормального, а из левой ноздри стекает тонкая струйка крови. Губы разъезжаются в снисходительной улыбке.

— Оу... Я могу чем-то помочь?

Пихаю его кулаком в твердую грудь и с облегчением пищу:

— Уведи меня отсюда! Пожалуйста...

— Что? — в недоумении переспрашивает он, силясь припомнить, знакомы ли мы и кто я вообще такая.

Это больно. Чертовски больно...

— Забудь. Я тоже рада тебя видеть. — Хочу отвернуться и уйти, окунуться в привычную среду и поставить на глупой одержимости крест, но вместо этого ловлю шнурок, свисающий с его капюшона, и накручиваю на палец. И не могу сделать шаг.

Харм тоже сбрасывает маску безразличия, подается вперед и, покачнувшись, упирается лбом в мой лоб.

Бездонная пропасть его глаз оказывается слишком близко.

Он просто играет со мной: если хочешь — прыгай.

13. Глава 13

Собираю себя по кусочкам и отстраняюсь, Харм матерится и быстро стирает кровь.

Наша неожиданная встреча не принесет ничего, кроме неприятностей, бессонных ночей и слез в подушку. Нужно немедленно возвращаться к Артему и его друзьям, но горячие пальцы Харма сжимаются на моем запястье, а дыхание обжигает ухо:

— Давай выйдем на воздух.

Он тащит меня через забитый людьми танцпол и просторный холл, ногой открывает оклеенную афишами дверь, и по-осеннему холодная изморось бьет по разгоряченным щекам. Легкое платье, не рассчитанное на ночные прогулки, мгновенно липнет к мокрой спине, по коже пробегает озноб.