– Ты необыкновенная. Ты лучшая! Волшебная!

Вдруг он тяжело задышал. Она смутилась и, улыбнувшись, открылась перед ним. Поверила! Он повалил её на кровать и принудил к соитию. А дальше было так, как бывает в первом сексе: он пыхтел, она всхлипывала. Ритм движений всё ускорялся… И, наконец, наступил оргазм. Мужской, конечно. До женского дело не дошло.

Потом они лежали на спине, смотрели в потолок, расцвеченный скромным декабрьским солнцем, как вдруг Самец встрепенулся, как будто вспомнил – и всё же вспомнил!

– С добрым утром, любимая!

Маша простила всё и засветилась нежностью. Казалось, ничто не могло испортить утра. Но нет! Нашлось: утро испортил вопрос:

– Откуда у тебя эта родинка? Её вроде раньше не было.

Маша вытаращила глаза и натянула одеяло по горло. Самец, мохнатый от тестостерона, приподнялся на локте и вгляделся в её лицо.

– Откуда родинка?

Маша похлопала ресницами.

– Родинка была.

– Значит, я забыл, – согласился Самец, потому что так ему было проще. – А как тебя мама в детстве называла?

Маша похолодела под одеялом.

– Ты мне говорила, но я забыл: как тебя мама называла в детстве?

Маша подскочила и, не дожидаясь разоблачения, выскочила на кухню.

Зачем эти вопросы? Мамы давно нет. А родинка была всегда! Почему он допрашивал? Подозревал? Конечно, подозревал.

Громыхая посудой, она думала о том, что впредь нужно быть осмотрительнее. Больше молчать. Нельзя себя выдать ни словом, ни жестом, ни привычкой. Но как это сделать, если она совсем не знает человека, за которого себя выдаёт?

Маша сварила кофе и с подносом в руках появилась в спальне.

– Дорогой…

Самец стоял на коленях перед маленьким столиком. На столешнице из дымчатого кварца простирался трек белого порошка. Вооружившись тоненькой трубочкой, он втянул его через нос. Ноздри широко раздулись и, жадно вдыхая аэрозоль, он отвалился на пол, запрокинув голову и пальцем вправляя остатки порошка.

«Кокаин», – мелькнуло в её голове.

Она попятилась и вместе с подносом вернулась на кухню. Села за стол, подперев кулаком щёку, и задумалась: зачем он пришёл? За любовью или наркотиками?

Маша знала цену доверию: стоит лишь довериться, как вмиг окажешься на помойке. Не нужно мечтать, нужно действовать без страсти и соплей, по заранее разработанному плану.

Она вернулась в спальню. Самца уже не было. Он исчез так же внезапно, как появился – через балконную дверь. Всё хорошее в её жизни быстро заканчивалось. Мама умерла через три месяца после её рождения. Мечта сдулась после трёх часов проживания в квартире. А любовник исчез через тридцать минут после первого поцелуя.

Маша провела пальцем по кварцевой поверхности столика и лизнула порошок.

«Тьфу! Гадость!»

И тут она заметила, что с кровати съехало покрывало. Было очевидно, что кто-то заглядывал в прикроватный ящик. Подняв матрас, она открыла… а там находился целый чемодан наркотиков, расфасованных по маленьким пластиковым пакетам.

«Тьфу! Тьфу! Гадость!»

К наркотикам Маша относилась отрицательно, но выбросить не решилась – всё же это не её собственность. Пусть приедет Лера и сама разберётся, что с ними делать. А пока, чтобы они не достались Самцу, она надёжно их перепрятала: разложила по фарфоровым сосудам, предназначенным для сыпучих продуктов, и сверху присыпала гречкой, рисом и горохом. Когда посуды не хватило, она остатки засунула в посудомоечную машину, которой всё равно не пользовалась.

Работа была проделана немаленькая. Маша устала и прилегла на диван, подсунув подушку под голову.

«Хорошо бы, чтобы всё само собой разрулилось», – подумала она и вспомнила Деда Мороза. Он обещал ей чудо. Зачем же она отказалась? Иррациональная мысль закружилась и осела назойливой мыслью: надо взять с Деда Мороза чудо.