13: фрактальность Бога в изобилии семян. «Бессильные Аск и Эмбла» – невозможность собственного существования без наделяющего жизнью Божественного дыхания, отсюда, когда из состояния «неведомых корней» идет переход на восприятие и проявление посредством триединого дара, вследствие неведения происходит «великий блуд» путем присвоения себе силы, воли, тела, разума, духа, души – «мое», и «я» как отдельный независимый субъект «в моем личном теле». Оторванный от корней стал нехваткою томим и зверским недостатком, отсюда стал он Недо-я, умом бесконтрольным порабощен, неукротим, вожделеньем и страхом охвачен, битвой томим и алчностью развращен. Недо-я должно замереть в центральной точке Оси меж огнем и льдом, меж светом и тьмой, меж корнем и кроной, уничтожить его невозможно – вырвется Жадный.
(Рассказ о ловце змей,
который счел замерзшего дракона мертвым и приволок его в Багдад14
Дети-узники обвиты змеями, и увядает за их некрепкими стопами15 омела – солнце в кольчугах и страх извергает ненасытность пожирателя трупов – тяжелый гнет в оковах цепенеет, над мутными водами сверкнет провал меж разъяренными туманами, услышишь его – отправляйся на битву, волк ненасытный захватил дитя силу, дрожит доселе тень души – потоплена в камнях, в болезни и нужде врага, нападающего в потемках кипящего льда. Волк должен быть обуздан, дисциплинирован разумом и служить разуму, подобно тому, как волки Одина Гери (жадный) и Фреки (прожорливый) верно служат и сопровождают Всеотца, являясь составной частью его доспехов:
(«Речи Гримнира», строфа 19)
Два ворона Хугин («Мыслящий») и Мунин («Помнящий») являются символом установки границ (мысль и память – это внешнее, а не внутреннее) и невовлечения в захватывающую экспансию мысли и памяти, которые могут заблудиться («вернутся ли вороны»), попав в кандалы смертного сна. Посему, «горластой вороне доверять не дерзай» («Речи Высокого») – мысли, захватывающей в призму бессознательно-животного начала, лишающая рассудка и подвергающая страху ввиду отождествления с ней. Искушенный мыслью-вором теряется в кошмаре привидений турса, похитившего глупца, которого мысль и память совратила горластым призваньем к борьбе за трон неугасимой хвори заблуждений. Если исследовать природу Недо-я, то обнаружена она будет только в памяти как идея о себе недостаточном и требующим подтверждения и улучшения. То есть мыслить о себе возможно исключительно в пределах памяти. Если в памяти нет, например, исландского или немецкого языка, то исчезает возможность мысли. Любая мысль о себе начинает расчленять целое на части: появляется субъект, оценивающий себя как объект, который должен быть подороже продан, отреставрирован и прославлен. То, чего нет в памяти, нет и в мыслях. Тогда что такое ты, лишенный памяти? Заблуждение и помутнение считать мысль и память внутренними силами, это силы внешние, посему вороны летают без устали и докладывают о происходящем. Горе слепцу, окутанному надгробными чаяниями. Познай себя семенем, которое содержит в себе древо, а не тем, кто без устали блуждает по древу. Сила разума, света сознания дисциплинирует мысль и память, не давая им возможности скитаться в потемках покусывания своего хвоста на дне океана, а быть центрировано направленными на исполнение долга, присужденного норнами. Отсюда, любая высказанная идея об объекте – ложная, как и сам объект. Объект не может быть реальным, являясь конечным, поэтому символы и волков, и воронов указывают на Субъективность Сознания, что в свою очередь подчиняет Все единому Оку. Мысль, ставшая объектом, разделяет восприятие, воспринимающего и воспринимаемое, что по своей сути является нераздельным Одним. Разделение уводит воронов к блужданию, а волков к пожиранию света, если они не подчинены Высшей воле. У Недо-я нет различения между заблуждением и чистым сознанием, отсюда его волки и вороны управляют им и становятся Им же.