Снова странные речи. Жрицы приходят из божественного царства и после церемонии, возможно, возвращаются обратно. Но попасть туда просто так, без специальных обрядов, без дозволения Анреншена невозможно.

– Ты не можешь уйти! – сказала Калиса, и в голосе ее неожиданно послышались строгие нотки. – Да и никто тебя не отпустит.

Она подошла к сестре и заглянула в ее изумрудные глаза, надеясь увидеть в них озорные искры. Тогда она поняла бы, что все это шутка, и на самом деле Тиа не собиралась нарушать запреты. Глаза сестры действительно сверкали, но то был огонек не шалости, а решимости. И от этого блеска стало не по себе.

– А я и не собираюсь ни у кого спрашивать разрешения, – ответила Тиа. Уголки ее пухлых губ приподнялись в лукавой улыбке. – Я отправлюсь в путь ночью и вернусь к рассвету. Надо только выбрать подходящий день.

Калиса не верила своим ушам. План Тиа, вздорный и сумасбродный, заведомо был обречен на провал. От одной мысли о наказании за столь серьезный проступок по коже пробегал мороз. Калиса знала, что должна образумить сестру, но не могла подобрать слова ни на одном языке.

А Тиа, не замечая или специально не обращая внимания на замешательство сестры, легкой походкой направилась к выходу.

– Пора спать, иначе завтра меня не разбудит даже сам тар-атуа, – сказала она обыденным тоном, будто минуту назад не заявила о побеге. – Доброй ночи.

Она приоткрыла дверь, убедилась, что в коридоре никого не было, и выскользнула из покоев Калисы, оставив ту наедине с ворохом беспокойных мыслей.

Из раскрытого окна тянуло ночной прохладой. Калиса залезла под одеяло и свернулась калачиком, обдумывая услышанное. Глаза слипались от усталости, но заснуть никак не удавалось. Вместо приятных сновидений в голове роились мрачные картины надвигавшейся катастрофы.

Тиа часто вела себя не так, как подобало жрице. Ее предшественница тоже не следовала законам храма, и Анреншен в конце концов покарал непутевую дочь. Что если и Тиа постигнет та же участь? Потерю второй сестры Калиса не пережила бы.

«Ну почему они не могут вести себя нормально? Почему обе позволяют себе столько вольностей?» – размышляла она, ворочаясь в постели.

Похоже Тиа не осознавала, какие неприятности могла навлечь на себя и на храм, и долгом Калисы было уберечь младшую сестру от безрассудства. Но она вспомнила блеск в изумрудных глазах – ей ни за что не отговорить Тиа от чудовищной глупости.

Калиса никогда не доносила о мелких шалостях сестер, но в этот раз решила рассказать обо всем настоятелям. Она понимала, что своим поступком предаст Тиа, но успокаивала себя тем, что поступает так ради всеобщего блага.

С этой мыслью ей наконец удалось заснуть.

Глава 2

Всю ночь Калису терзали беспокойные сны. Ей снились то разгневанный тар-атуа, требовавший объяснений, то разъяренный отец, и она не могла сказать точно, чей гнев страшил сильнее. Тиа же в сновидениях не было: сестра понесла наказание за свой проступок и исчезла навсегда. Вновь Калиса осталась одна.

Она проснулась еще до восхода солнца и долго размышляла, взвешивая все за и против. К моменту, когда служанки принесли завтрак, Калиса твердо решила поговорить с настоятелем.

Простодушные суми болтали о пустяках, не замечая мрачного настроения жрицы. Они помогли ей умыться, одеться и теперь колдовали над ее волосами, укладывая длинные локоны в замысловатую прическу. При этом девушки ни на секунду не прекращали болтать друг с другом.

– Слышали? Он подарил этой вертячке серьги с каменьями, а ведь они знакомы-то всего две недели, – сказала одна из них.

– Говорят, в позапрошлом году он выпустился из Королевской Академии, а недавно сумел получить место в отряде личной охраны принца, – подхватила вторая суми. – Все пророчат ему большое будущее. Неудивительно, что она ухватилась за такого завидного женишка.