Женщина вздрогнула, как от пощечины, и непонимающе уставилась на девушек, переводя взгляд с одной на другую. Рука, в которой она держала свечу задрожала. Окончательно же осознав, кто стоял перед ней, тетушка Мидтандер прижала ладонь ко рту, словно пыталась сдержать крик.

В конце концов ей все-таки удалось совладать с собой, и тогда вопросы полились рекой.

– Тиа?! Почему ты здесь? – воскликнула женщина, разволновавшись не на шутку. Она перевела взгляд на Калису и едва слышно произнесла: – Калиса? Это правда? Это правда ты?

Голос ее дрожал, в усталых покрасневших глазах заблестели слезы.

– Ну, вы тут поговорите, – весело сказала Тиа, уверенная в том, что тетушка Мидтандер расчувствовалась от радости, – а я пока к своим загляну.

И она поспешила к родному дому, предвкушая долгожданную встречу со своей семьей.

Глава 6

Путешествие оказалось совсем не таким, каким его рисовала фантазия: не походило оно ни на торжественное паломничество, достойное дочерей Анреншена, ни на увеселительную прогулку в парке, и очень скоро Калиса пожалела, что согласилась на эту безумную авантюру.

Спуск по каменистому склону изматывал. Но настоящие испытания поджидали впереди. Каждый шаг давался с трудом из-за нараставшей боли в ногах. Какое-то время, стиснув зубы, Калиса продолжала идти, но в конце концов не выдержала и опустилась на небольшой валун, чтобы перевести дух. Она осторожно сняла покрытые дорожной пылью туфли и вскрикнула от ужаса:

– Что это?! Неужели кара уже настигла нас?

Объятое паникой сердце колотилось в такт пульсировавшей боли. Тиа бросилась к ней, но, осмотрев окровавленные ноги, облегченно выдохнула:

– Никакая это не кара. Всего лишь ноги натерла.

Слова прозвучали так обыденно, будто такое случалось с Тиа не раз и не два. Но Калиса ни разу в жизни не испытывала такую боль, и никогда прежде ее тело не уродовали столь жуткие раны.

– Сиди здесь, – сказала Тиа и, деловито уперев кулаки в бока, огляделась по сторонам.

Некоторое время она бродила вокруг, выискивая что-то на земле, Калисе же оставалось лишь наблюдать за сестрой. Наконец Тиа нашла то, что искала. Она сорвала несколько листочков какого-то растения, растерла их в руках, после чего протянула Калисе:

– Вот, приложи к ранкам.

С легким недоверием Калиса сделала, как велела сестра, и поморщилась, ощутив острый укол боли, который, впрочем, вскоре затих. От странного лекарства исходила приятная прохлада.

– Скоро пройдет: воронье ухо никогда не подводит, – заверила Тиа.

– Воронье ухо?

– Так это растение называется. Оно снимает боль и заживляет раны.

– Что за странное название? – удивилась Калиса, разглядывая мясистые темно-зеленые листочки.

– Так уж назвали предки, – пожала плечами Тиа. – Значит, на то была причина. Да и какая разница, как называется, главное, что помогает.

С этим Калиса не могла не согласиться: мудрость предков надо почитать, а не подвергать сомнениям. Этому всегда учил тар–атуа.

– Сможешь идти? – спросила Тиа.

Калиса заставила себя надеть обувь на израненные ноги. Ступни тотчас обожгло болью так, что на глаза навернулись слезы, но благодаря вороньему уху вскоре ей полегчало.

– Прости, – сокрушенно вздохнула она. – Я доставила столько хлопот.

– Не говори ерунды, – отмахнулась Тиа. – Но нам лучше поторопиться.

Калиса замешкалась: стоило ли ей идти дальше? Она уже скучала по дому, к тому же сомневалась, что сможет выдержать весь путь туда и обратно. Но для сожалений было слишком поздно. Повернуть назад и вернуться в храм одной не хватило бы духу, остаться на склоне горы и дождаться возвращения Тиа – тем более, и не оставалось иного выхода, как, несмотря на боль, следовать за сестрой дальше.