А ведь мать могла бы спастись, но побежала в шалаш за младшим сыном, за тем самым, которого обнимала и согревала ночами. И не успела. Они все не успели.

Знакомая тоска наполнила сердце. Но Ара усилием воли прогнала от себя воспоминания о тех, кого потеряла. Только не сейчас. Нельзя все силы отдавать тому, что ушло.

…А перед гибелью отца… Ара нахмурилась. Лу тогда тоже лежала в жару. И тоже что-то такое было. Сама Ара не слышала, но мать рассказывала. Что-то… про тёмную тучу, которая скрыла отца…

Тогда на её слова Ара совсем не обратила внимания, но теперь… Может быть, Лу и гибель отца видела в бреду?

Такое возможно? Или голова Ары одурманена бедами последних дней и уже совсем перестала соображать?

И теперь вместо того, чтобы спешно искать лекарство для сестры, она стоит перед лесом, раскрывши рот, и вспоминает про минувшие болезни сестры, когда та лежит совсем беспомощная.

Ара тряхнула головой, отгоняя мысли. Всё. Надо внимание направить только на траву.

Девушка ускорила шаг – ничего похожего на миряник. Ара побежала. Время идёт, а она с пустыми руками… Ничего.

Впереди показался довольно широкий лесной ручей. Это хорошо. Бегая без ориентира в незнакомом лесу, она рискует заблудиться, теперь же будет двигаться вдоль ручья, чтобы вдоль него же и вернуться. Шагнула в холодную воду. Потом побежала.

Сколько времени прошло? Ара поглядела на солнце. Далеко она забралась. Скоро день будет уходить, а она по-прежнему пустая. Ара почувствовал нервную дрожь нетерпения. Да что же так не везёт!

Вон он! Красно-коричневые невысокие заросли миряника росли на другом берегу. Девушка поспешила прейти. Но услышала странные звуки.

Ара остановилась. Что это?

Тук-тук-тук. Так бьётся сердце? Только где-то далеко-далеко. Девушка поглядела вдоль русла. Ничего не видать. Только лес, и ручей скрывается в зарослях.

Тук-тук-тук. Может, где-то там живёт бог? И это его сердце стучит?

Ара долго слушала, пытаясь понять звук. Потом опомнилась, кинулась рвать траву. И вскоре с охапками бежала назад.

Когда Ара спешно спускалась к стоянке, то где-то на задворках сознания ей смутно показалось, что сделала это как-то быстро и ловко, но над причиной этому не задумалась. И вновь разочарованные Гёра и Лок проводили её хмурыми взглядами.

Неужели их сегодняшний труд такой незначительный и незаметный? Ладно, когда Ара бежала вверх – не поняла, тогда они только начали своё приспособление. Но потом целый день усовершенствовали конструкцию, и, возвращаясь с охапками какой-то травы, Ара не могла не заметить, что стало удобнее. Но – не заметила.

– Пойдём рыбу ловить.

– Может, гарпуны сначала сделаем?

– Пока их нормально сделаем, поздно будет. Давай гарпунами завтра займёмся, а сегодня так как-нибудь.

– Мотка уже, кажется, немного поймала.

Девочка тащила в шкуре добычу.

– Мотка, как сегодня улов?

– Нормально, – Мотка развернула шкуру.

– А-а, молодец. Но надо бы ещё.

– Конечно ещё надо.

Из шалаша послышался стон.

– Что там? – спросила у ребят перепугано.

– Кида ребёнка рожает. Нас прогнали оттуда.

– Правда? – глаза Мотки загорелись любопытством. Вот так каждый раз, самое интересное происходит где-то и с кем-то, а не с ней. – Только идите выше по течению, я здесь уже всю распугала.

Мотка поспешно кинула рыбу бабке.

– Почистишь сама, ладно?

– А ты куда?

– Я… приморилась, пойду отдохну.

– В шалаш не ходи, – приказала бабка. И Мотка закривила губу.

– А Лу?

– С Лу сейчас Ара. Девка, вроде, пришла в себя.

– Пойду посмотрю на Лу, – сообразила Мотка и всё равно пронырнула в вожделенный шалаш.

В ближнем углу женщины окружили Киду. Туда и сунула сначала свой нос Мотка. Но Ара заметила её, позвала.